Привидение в кроссовках - Донцова Дарья

– Хорошо, – прошептала Наташа, – уезжай скорей.

Повисло молчание. Майечка осторожно спросила:

– И что?

– Уехал, – спокойно ответила клиентка, – а я теперь точ­но знаю, это его мой Алеша прислал. Имя у них одно, внешность идентичная… Знак это. Июнь опять же, у раскрытого окна я сидела… Все, как Лешенька обещал, все сбылось, просто все! Значит, ско­ро мне в дорогу, туда…

– Ой, перестаньте, – подскочила Майя, – ну и чушь вам в голову лезет.

– Нет, – улыбнулась Наталья Сергеевна, – я знаю, ско­ро мой конец, но не боюсь, а жду с радостью. Ты уж извини меня, Майечка, за такой разговор, но тяжело носить этот груз в себе, вот я и разболталась.

– Говорите, сколько хотите, – сказала Майя, – я готова слушать.

– Да все вроде, – улыбнулась Филимонова, – только осталось составить завещание. У меня ведь во всем свете никого: ни детей, ни родственников. Впрочем, есть мать, но мы дав­но чужие, страшно сказать, сколько лет не общаемся. Грешным де­лом, я ду­мала, ну кому дом в наследство оставить. Ох, не зря говорят, к гробу багажник не приделаешь. Очень уж не хотелось, что­бы государству все досталось, ну а теперь я знаю, как поступить.

Я погнала «Пежо» со всей возможной ско­ростью. Часы показывали чуть больше восьми. Магазин дав­но закрыт, Маня в гостях, животные небось спят себе спокойно по разным углам. А я, кажется, знаю, кто убил Алексея и Надю, понимаю почему и да­же предполагаю, что хотел получить убийца. Выжимая из своего коняшки семьдесят километров в час, я влетела в ворота клиники «Тихая обитель». По-моему, жуткое название для больницы, но ее хозяину Андрею Егорову оно по душе.

Андрея я знаю много лет. Ехидная Оксанка называет его «переходящий кубок». Знаете, есть такая награда, которая не отдается победителю насовсем, он просто владеет ею какое-то время, год, например, а потом передает следующему, завоевавшему первое место. Вот так и Андрюшка, он поочередно женился на моих подружках. Сначала на Лике Скворцовой, потом на Рите Колосковой, следом на Нинели Малковой. Ни у одной супруги Андрюшка надолго не задерживался, больше всех прожил с Риткой, целых три года, с остальными счет шел на месяцы. Большой любитель дамского пола, бонвиван и жуир, обожающий вкусную еду, дорогие костюмы, гедонист Андрюшка был отвратительным мужем, считавшим, что женщина должна таять от счастья уже из-за того, что он, Андрей, остановил на ней свой взгляд. Пос­ле Нинельки Андрюшка завязал с походами в загс, теперь он просто без конца меняет дам.

Но, несмотря на сложную, запутанную личную жизнь, Дюша, как зовут его ближайшие приятели, оказался хорошим врачом и, что более ценно в наше время, настоящим бизнесменом.

Его «Тихая обитель» пользуется бешеной популярностью у творческой интеллигенции. Если я скажу вам, кто тут выходил из запоев, не поверите. Люди, чьи имена известны всей стране, попадают в лапы к Дюше в таком состоянии! Пишите письма, тушите свет.

Кое-кого притаскивают обезумевшие от бесконечной пьянки жены, другие ползут сами, понимая, что пора остановиться, третьих привозит «Скорая помощь».

Стоят услуги клиники невероятно, на мой взгляд, безобразно дорого, но нужно учитывать специфический характер контингента. К тому же Андрей гарантирует полную анонимность, медсестры старательно делают вид, что не узнают актера или телеведущего, который каждый день с пугающим постоянством улыбается зрителям с экрана. Андрюшины девочки вышколены, автографов не просят, глаза от восторга не закатывают. Нет в этой больнице общей столовой, а каждая палата имеет отдельный выход в сад и рассчитана на одного пациента. С медицинской точки зрения, к Андрюшке придраться нельзя. Он переманил к себе лучших специалистов, забил кабинеты аппаратурой и лекарствами.

Бросив «Пежо» на стоянке, я влетела в холл и спросила у хорошенькой администраторши:

– Андрей Маркович здесь?

– Присядьте на минутку, – профессионально улыбнулась девушка, – сейчас позову.

Но я подпрыгивала от нетерпения у стойки. Пять минут тянулись словно пять лет. Наконец, распространяя вокруг запах дорогого одеколона «Кензо», появился главврач и владелец клиники, облаченный в отличный костюм от «Хуго Босс».

– О, Дашутка, – заржал он, – явилась! Что произошло? Белая горячка? Ты опять бегала с топором за несчастным мужем и детьми?

– Замолчи, – обозлилась я, – ты великолепно знаешь, что у меня нет супруга.

– Извини, – ерничал Андрейка, – запамятовал.

– Слушай, сюда вчера привезли Олега Рогова…

– Душенька, – поднял вверх ухоженный указательный палец Андрей, – первейшее правило нашей клиники: не сообщать никаких сведений о клиентах.

– Это я оплатила его пребывание тут.

– То­гда пошли в кабинет, – посерьезнел Андрей. – Кто платит, тот и играет на нервах.

Че­рез десять минут меня отвели в палату к Рогову. Мужчина, лежавший на большой кровати, опустил журнал «Плейбой» и хотел сесть, но я замахала руками:

– Не надо.

Сейчас, умытый, аккуратно причесанный, он походил на фотографию Красавчика, словно одно куриное яйцо на другое. Честно говоря, мне да­же стало жутко.

– Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, – тихо ответил Олег, – уже хорошо.

– Лучше, чем вчера?

Рогов кивнул:

– Сравнить нельзя, ду­мал: умру, прямо с жизнью прощался. Спасибо Дине, хоть и ненавидит меня, но все же решила помочь.

– Зачем вы пьете?

Олег вздохнул:

– Так фишка легла, жизнь заставляет. А вы, наверное, психолог? Мне лечащий врач говорил, что психотерапевт придет.

– Нет.

– Значит, невропатолог?

– Нет.

– Кто же вы? – настороженно спросил Олег. – Адвокат? Дина решила развод затеять? Хотя денег у нее нет. Все удивляюсь, откуда она баксы на этот санаторий нарыла. Я и раньше в больницу попадал, в наркологию, только эта от муниципальной, как жаба от змеи, отличается.

Я улыбнулась, услышав образное сравнение, и сказала:

– Нет, я не имею никакого отношения к людям в белых халатах. И Дина ниче­го не платила за ваше пребывание здесь.

– Но…

– Это я дала деньги.

– Почему? – Олег уронил журнал на пол. – Небось не сто рублей. Имейте в виду, я отдать не сумею, у меня ниче­го нет.

– Олег, – спокойно сказала я, – мне не нужно возвращать ни копейки.

– Да? – совсем напрягся парень.

– Да, сделайте милость, выслушайте одну забавную историю, а потом просто скажите, правдива она или нет, это и бу­дет расплатой за оказанную вам небольшую услугу.

– Что за история? – нахмурился Олег.

– Два года тому назад, – начала я, – вы со сво­им другом Алексеем Колпаковым поехали по делам в область. Олег Рогов был то­гда преуспевающим бизнесменом, и приятелю, кстати еще со школьных лет, Алеше, он хотел просто помочь. Оформил к себе секретарем, правильно?

– Менеджером, – буркнул Олег, нервно одергивая одеяло.

– Ну, сути дела данное уточнение не меняет. Поехали парни на машине, а она возьми и встань, вентилятор сломался.

– Коммутатор.

– Опять не принципиально. Главное, автомобиль не мог двигаться, приближалась ночь… Вот юноши и начали толкаться в дома, только никто их не хотел пускать, они совсем уж приуныли, но тут од­на дама сжалилась, Наталья, Наталья Сергеевна Филимонова.

Женщина не просто разрешила сгонять на своей тачке в город за новым коммутатором, не просто накормила их отличным ужином, она уложила Олега в свою постель. На то у Натальи имелись свои причины. Рогов был как две капли воды похож на дав­но скончавшегося гражданского супруга Филимоновой. Верно?

Алкоголик кивнул:

– Я фотографию на тумбочке увидел. До это­го решил: баба – нимфоманка. Прямо бросилась на меня, как волчица, стала Алешенькой называть. Ну, думаю, че­го отказываться, коли само в руки падает, а потом понял и пожалел. Вот бедняга, приняла меня за того, ну и остался…

– Из жалости?

– Ага. Правда, она хорошо выглядела, видно, за собой следила, никакого отвращения у меня не возникло, Наталья в спальне свет погасила… Ну и, ясное де­ло… Только что в этом интересного?

– Скажите, Олег, зачем вы представились по имени и фамилии своего друга и спутника Алексея Колпакова?

Рогов замялся:

– Она сама начала меня Лешенькой звать.

– Только поэтому?

– Ну не поправлять же ее было, а утром я так рассудил: скажу свои данные, а тетка еще возьмет и в гости заявится, а у меня жена, дети. Скандал разразится, не дай бог. Динка меня со свету сживет, сгрызет заживо, матери нажалуется. Вдвоем станут пилить и попрекать. А у Лешки никого, только Надька, сестра, ну я и назвал ей все данные, адрес дал… Глупо, конечно. Захоти она меня отыскать, мигом бы обнаружила, наведалась к Лешке, тут же поняла бы, что к чему. Но никакого продолжения у истории не имелось, уехал я, и все.

Воцарилось молчание.

– Вот только не пойму, – нервно вскипел собеседник, – вам какое де­ло до это­го? Дав­но это случилось, пара лет миновала. Если думаете шантажом подзаработать, то совершенно зря. Все мои деньги в дефолт канули, так что рассчитывать вам на добычу нече­го. Ежели хотите Динке накляузничать, то тоже мимо. Мы дав­но уже не муж и жена, так, фамилия од­на…