Принудительное влечение - Климова Юлия

    К девяти часам Сергей на работу опаздывал, что его не слишком беспокоило, желающих поделиться наболевшим в такую рань не было – никто не записался на прием. Поднявшись на третий этаж здания, забитого всевозможными маленькими фирмами, он направился к своему кабинету. В мягких креслах, рядом с дверью, на которой отливала золотом надпись «Уваров Сергей Юрьевич», сидели две девушки. Кажется, он где-то их видел… Ах да – приходили вчера.

    – Доброе утро, – кивнул Сергей, гремя ключами.

    – Доброе, – улыбнулась Ирочка. – А мы вот вчера были… да потом вышли на минуточку…

    – С возвращением, – в ответ улыбнулся Сергей, гадая, кому из этих двоих нужна экстренная психологическая помощь.

    – Поговорите с ней, пожалуйста, – точно читая его мысли, попросила Ирочка. Ткнула пальцем в Ольгу и изобразила на лице мольбу.

    – Проходите, – гостеприимно распахивая дверь, пригласил Сергей.

    – Она со мной, – Ольга вцепилась в Ирочку и потянула ее в кабинет, – я вас не знаю… мало ли что.

    Усмехнувшись, Уваров последовал за девушками. Похоже, работа предстояла фундаментальная.

    – Поливанова Ольга Дмитриевна, – представилась Оля, размышляя, сесть ли на диван или забраться на странное сооружение, напоминавшее операционный стол. Остановив выбор на диване, она кивнула на Ирочку и отрапортовала: – Моя подруга – Зайцева Ирина Ивановна, временно выполняет обязанности моего психоаналитика. Она вам и расскажет историю болезни.

    Ирочка, которая надеялась побыть в покое хотя бы час, икнула, всхлипнула и закашляла.

    – У нее страхи, – начала она тараторить уже заученный текст, – боится абсолютно всего. Помогите, пожалуйста, вся надежда только на вас.

    – Обязательно помогу, – мягко улыбнулся Сергей, делая пометки в блокноте. «Отправить бы ее в деревню картофельное поле перекапывать», – пронеслось в голове.

    Через полчаса Уваров уже понимал – одним картофельным полем тут не отделаешься. Ольга не просто забила голову размножавшимися со скоростью звука бреднями, она еще и получала удовольствие от своего нездорового состояния. Так было проще давить на жалость, списывать на неврозы неудачи и прятаться от нормальной жизни, где надо принимать решения, бороться и совершать каждый день маленькие подвиги. Ольгу устраивало то место под солнцем, которое она заняла, а значит, достучаться до нее будет сложно. А надо ли? Сергей оторвал глаза от блокнота и посмотрел на Поливанову. Вздохнул и покачал головой. Надо не надо – пойди разбери, но придется, это уж точно.

    Ольга немного приободрилась. Почувствовала себя в родной стихии и теперь даже жалела, что не взобралась на «операционный стол»: наверное, оттуда вещать о своих проблемах было бы намного лучше – трагичнее. Серьга в ухе Уварова перестала ее раздражать, небритость тоже – это все пустяки. Главное, теперь у нее есть психоаналитик, которого можно изводить с утра до ночи.

    – Вы не сказали свой домашний телефон, – упрекнула Ольга и полезла в сумочку за ручкой.

    – А зачем он вам? – поинтересовался Сергей и на всякий случай покосился на Ирочку. Та стояла, почти не дыша, боясь до смерти, что Уваров откажется от Ольги и ад вернется в ее жизнь.

    – Как зачем? – дернула Ольга плечом. – Вдруг мне ночью понадобится консультация.

    – Ночью я обычно сплю.

    – Так было раньше, – развела руками жертва, замученная страхами, – теперь у вас начнется новая жизнь.

    Ирочка зажмурилась, но все обошлось. Вздохнув, Уваров продиктовал номер своего телефона и спросил:

    – А ваш предыдущий психоаналитик, он, вообще… жив?

    У Сергея эта шутка вылетела автоматически, ясно же, как белый день, что Ольга может замучить до гробовой доски кого угодно. Но то, что он услышал в ответ, его изрядно удивило.

    – Очень даже мертв, – выпалила Ольга, – и это, кстати, меня тоже беспокоит.

    – Как мертв?.. А зачем же вы его… – договорить Уваров не успел, так как наткнулся на предупредительный Ирочкин взгляд. Шутить больше не стоило, хотя Сергей вроде уже и не шутил…

    – Пристрелили его, – важно ответила Оля. – Темное дело. Следователь сбился с ног, и пока нет никаких улик и подозреваемых.

    – А вашим психоаналитиком был случайно не Самаринский Илья Петрович? – спросил Сергей, переводя взгляд с одной девушки на другую.

    – Да, он! – воскликнула Ольга. – А вы его знали?! О! Это судьба! Значит, вы точно должны стать моим психоаналитиком. Причем пожизненно.

    Последняя фраза Сергею не понравилась, но он решил пока не заострять на ней внимания. С Самаринским он был знаком, и случившаяся трагедия не оставила его равнодушным.

    – Мы с ним вместе диссертацию писали, – сообщил Уваров, отправляя ручку в черный стаканчик подставки, – вернее, он свою, а я свою. Трудились над смежными темами и довольно часто пересекались.

    – А вы не знаете, кто его убил? – с надеждой в голосе спросила Ирочка. Вдруг повезет, и уже скоро следователь окончательно поймет, что Ольга не имеет к этому преступлению никакого отношения.

    – Нет, – мотнул головой Сергей. – Возможно, он узнал чью-то тайну… Люди приходят со своими откровениями, чтобы облегчить душу, а потом понимают, что сболтнули лишнее… Вообще-то предполагать можно всякое, будем надеяться, что правда скоро всплывет на поверхность.

    – Правильно, – подскочив с дивана, заметалась Оля, – зло должно быть наказано! Каждому преступнику по камере, каждому следователю по медали!

    Ира усадила ее на место и сама устроилась рядом.

    – Мы после вас пойдем к следователю. Позвонили и попросили явиться, хотят у Ольги отпечатки пальцев взять…

    – Хорошо, что не целиком пальцы, – всхлипнула Ольга. – Мне не жалко, просто это оскорбительно. Не думают же они, что я убила собственного психоаналитика, единственного человека на земле, который слушал меня часами… Абсурд!

    – Абсурд, – согласился Уваров. – Хотя такие случаи бывали.

    Оле подобное недоверие не понравилось, но спорить она не стала. Считая первое знакомство полностью состоявшимся, она распрощалась с Сергеем, заявила, что придет завтра, и потащила Ирочку в коридор.

    – Наша встреча с ним – это судьба, – заявила она, вышагивая к выходу. – Теперь я спокойна за свое душевное состояние.

    – Я за свое тоже, – тихо ответила Ирочка, надеясь, что больше ни про каких мутантов ей слушать не придется.

    В случае опасности кричите: «Караул!»

    P.S…или еще какие-нибудь слова, которые привлекут внимание окружающих

    Следующий день как-то сразу не задался.

    – А объясните-ка мне, Ольга Дмитриевна, как отпечатки ваших пальчиков оказались на подлокотнике кресла Самаринского? – спросил Васечкин, хитро прищуривая правый глаз.

    Ольга почувствовала головокружение и озноб. К горлу подступил тугой ком, а коленки задрожали. Надо же что-то отвечать, и желательно, чтобы объяснения были правдоподобными…

    Утром ей позвонил следователь и попросил зайти на короткий разговор. Вот она и зашла… Вчера почти добровольно поделилась с правоохранительными органами отпечатками пальцев, а уже сегодня эксперты положили на стол Васечкина отчет. Быстро работают, чтоб им пусто было! Оля вздернула нос и окатила Бориса Яковлевича равнодушным взглядом. Этот маневр, говоривший о ее чистой совести, они с Ирочкой вчера репетировали целый вечер.

    – А что здесь удивительного? – приподняла она брови. – Илья Петрович был моим психоаналитиком, и я часто приходила к нему на прием.

    Ольга подумала, что Ирочка могла бы сейчас ею гордиться.

    – Это все верно, – улыбнулся до ушей Васечкин, – но вы же не хотите сказать, что частенько присаживались в его кресло?

    – Не часто, но присаживалась, – кивнула Оля, полагая, что особо отпираться не стоит. Отпечатки действительно должны были присутствовать на краю подлокотника, она же развернула тогда кресло и увидела мертвого Самаринского… Главное, не попасть в ловушку, уж их-то ставить Васечкин наверняка мастак.

    – А зачем же вы это делали? – Борис Яковлевич подался вперед и съежился от напряжения.

    – Не хотела вам говорить… – замялась Ольга, – как-то неудобно было… Понимаете, помимо всех душевных проблем и болезней, о которых я вам поведала при нашей первой встрече, у меня еще и мания величия… – Она тяжело вздохнула, демонстрируя, какое же непростое бремя свалилось на ее хрупкие плечи. – Иногда Илья Петрович позволял посидеть в его кресле. Ну, как будто я дипломированный психоаналитик, а он так… мимо пробегал. Знаете, мне это очень помогало!

    – Охотно верю, – буркнул Васечкин и откинулся назад. – Но хочу вас немного расстроить. Характер оставленных отпечатков таков, что вы не могли их оставить ранее, сидя в кресле, для этого вам пришлось бы вывернуть себе руку.