Шуры-муры с призраком - Донцова Дарья

Яшина положила на стол несколько фото, наклеенных на картон, по краям снимки были обрамлены золотым орнаментом.

– Там сзади есть колечко, – объяснила Елена, – фотографии можно на стену повесить. Смотрите, справа Лаура, слева Никита.

– Такие счастливые, – улыбнулась я, – мороженое едят. Снято на отдыхе?

– Свадебное путешествие, – горько вздохнула Лена, – я их буквально заставила на неделю путевки купить. Они сначала год в гражданском браке жили, потом отношения оформили. Праздника устраивать не стали, да и не для кого. Ни у Лауры, ни у Кита родни нет, мы пошли в кафе, чаю с пирожными попили, и я стала их уламывать:

– Возьмите тур.

Они не соглашались, твердили:

– Хотим на квартиру копить, первый взнос – сорок процентов стоимости, на остальное ипотеку возьмем.

Но я их уломала. Они потом постоянно ту счастливую неделю вспоминали. В бандероли эти снимки лежали, Никита отдал их окантовать. Хотел сюрприз Лауре на годовщину знакомства сделать, двадцать пятого сентября они впервые встретились. Записочку написал. Вот.

Лена положила на стол открытку.

– Читайте, там секретов нет.

Я взяла почтовую карточку. «ДАрАгая Лаура! Люблю тИбя как тАгда». Дальше шла подпись.

– Ленуся, – позвала хозяйка, – принеси попить.

Яшина налила в стакан воды из кувшина и убежала, а я сфотографировала снимки, открытку и успела отложить айфон за пару секунд до возвращения Елены.

– Евлампия Андреевна, – смущенно заговорила та. – Лауре хочется принять ванну, надеть халат… ну… в общем…

Я встала.

– Засиделась в гостях.

– Мы вам рады, – поспешила смягчить ситуацию Яшина, – но подруга устала, сил у нее нет. Спасибо, что помогли. Кабы не вы, Лаура до сих пор бы в неведении пребывала. Никто ей из морга не позвонил, ну и люди! У Никиты документы были с собой, неужели трудно супруге сообщить? Холодные, равнодушные сердца. И вам тоже расслабиться надо, переживали за Лауру, хоть она вам совсем посторонняя. Побольше бы таких, как вы. Примите нашу глубочайшую благодарность.

– Если возникнут вопросы, я соединюсь с вами, – пообещала я, выходя на лестничную клетку.

Елена забеспокоилась:

– Вопросы? Какие? Все же ясно. Никита покончил с собой. Жаль того, кого он задавил, но я уверена, что Обжорин случайно на пешехода наехал. Что непонятного?

– У вас есть хороший адвокат? – задала я встречный вопрос.

– Нет, – опешила Яшина. – А зачем он мне?

– Не вам, Лауре, – объяснила я, – вдова Сыркина или его дети могут предъявить претензии.

– Вы полагаете? – испугалась Лена. – Но разве жена отвечает за то, что совершил муж, да еще совсем больной?

– Вот поэтому я и заговорила об адвокате, – сказала я, – вашей подруге необходимо проконсультироваться со знающим человеком.

– Это дорого, – пробормотала Лена, – Лауре похороны надо оплачивать. Сейчас что родиться, что умереть больших денег стоит. Не знаете, когда тело отдадут?

Я протянула Яшиной визитку.

– Позвоните мне завтра утром, тогда и отвечу. У нас в агентстве есть юрист, пусть Лаура приедет, он ее бесплатно проконсультирует.

– Храни вас господь, вы ангел! – запричитала Елена. – Дай, боже, Евлампии Андреевне здоровья. До свидания. Берегите себя, вы такая бледная, прямо синяя.

Дверь захлопнулась, я сделала шаг к лестнице, неожиданно оступилась и шлепнулась на колени. Сначала было больно, потом стало смешно. Ну, Лампа, у тебя сегодня и денек выдался, рухнуть на ровном месте не у каждой получится. Я просто талант, хорошо хоть джинсы не порвала. И почему я упала? Ага, понятно, на полу нет одной плитки, моя нога попала в ямку, щиколотка подвернулась…

– Она ушла? – раздался из квартиры голос Лауры.

– Слава богу, да, – ответила Елена, – никак собраться не могла, сидела, уши развесила.

– Ленуша, что мне теперь делать? – зарыдала хозяйка. – Откуда у него это? Где он достал?

– Ты ничего не знала?

– Нет! Даже не подозревала.

– Ну… Никита хотел тебя счастливой сделать. Он знал, что умрет, и позаботился о тебе.

– Почему так?

– По-моему, очень благоразумно.

– Он ни слова не сказал, что замыслил застрелиться. Я бы его отговорила!

– Если человек на самом деле решил уйти из жизни, его не остановишь.

– Я бы сумела, я бы смогла…

– Нет, дорогая, Никита так решил, надо уважать его волю.

– Зачем мне это, если его нет?

– Твой муж… Слушай, я стою у окна и не вижу, как сыщица выходит из подъезда. Она тебя на машине привезла?

– Да.

– На какой?

– Маленькая иномарка, смешная такая, синяя.

– Вон та? Глянь!

– Где?

– Слева, у бачков.

– Да.

– Почему Романова до сих пор не появилась? Черт!

Раздались шаги. Я в мгновение ока скинула туфли и босиком кинулась по лестнице вниз. Через пару секунд сверху послышался хлопок двери. Я опрометью донеслась до первого этажа, надела туфли, вынула из сумки телефон, приложила его к уху, вышла из подъезда, сделала несколько шагов, остановилась и начала энергично размахивать рукой и кивать, имитируя разговор по мобильному. Минут пять я изображала увлеченность беседой, потом села в свою букашку и резво укатила.

Едва я очутилась на проспекте, как телефон зазвонил по-настоящему.

– Как дела? – спросил Костин.

– Буду часа через полтора, – отрапортовала я, – дождись меня, я узнала много интересного и странного про Лауру Кривоносову.

– Я думал, с ней все, – удивился Вовка, – тело мужа нашли в морге.

– Приеду расскажу, – пообещала я, – и пусть Макс тоже останется.

– А он уже смылся, – пояснил Костин, – порулил к Кожевникову, его жена заяву настрочила о жестоких побоях.

– Ну и ну! – возмутилась я. – Михаил Павлович не хочет на супругу в суд за клевету подать? Макс уже несколько раз доказывал, что баба сама себе увечья наносит, чтобы мужа посадили.

– Любовь у него, понимаешь, – хмыкнул друг. – Чем больше женщину мы любим, тем меньше нравимся мы ей[3].

– Классик написал иначе, – захихикала я.

– Это мое личное авторское выражение, – засмеялся Костин, – оно целиком и полностью справедливо. Жду!

Я вытащила из уха наушник и начала перестраиваться в правый ряд. Дело к вечеру, но я все равно хочу купить тональный крем с румянами, надоело слушать от всех про свою бледность.

– Могу вам помочь? – спросила девушка-консультант, подходя ко мне.

– Да, – ответила я, – нужен тональник, самый светлый, без розового оттенка, но у вас тут незнакомые фирмы, никогда их продукцию не приобретала, боюсь покупать неопробованное.

– Страдаете аллергией? – предположила продавщица.

Я посмотрела на бейджик, прикрепленный к ее блузке.

– Вы правы, Света. Например, пудра «Ланком» прекрасно мне подходит, а от туши этой фирмы веки у меня краснеют. Губная помада «Avon» тоже подходит, хоть она и недорогая, а «Шанель» за хорошие деньги превращает мои губы в клюв утенка.

Света понизила голос:

– Можете сказать, сколько стоят тени на моих глазах?

– Конечно, нет, – удивилась я. – И кто сможет это сделать? Разве что закупщик товара, который обязан во всех тонкостях разбираться.

– Байеры тоже ошибаются, – засмеялась девушка. – К чему я это говорю? Зачем переплачивать, когда можно сэкономить. Вон там пудра за шестьдесят рублей, а на стенде слева похожая за две тысячи пятьсот. На лице вы разницы не заметите. Знаете, что вам подойдет? «Новая кожа» от «Аенвит»[4], фирма недорогая, не раскрученная, но прекрасная.

– Впервые о такой слышу, – удивилась я.

– В Америке она очень популярна, – завела Светлана, – наша хозяйка ее в Нью-Йорке опробовала и в восторг пришла. Полная гамма оттенков, вам нужен нулевой.

Я подошла к стенду.

– Ого! Маленький флакончик за четыре тысячи. Однако! Его хватит на несколько дней. Мне показалось, или вы ее недорогой назвали?

– «Новая кожа» революционное средство, наносите один раз в неделю и семь дней свежи как персик.

– Не смывается? – поразилась я. – Или умываться нельзя? И во что моя кожа превратится, если столько времени ее не очищать?

– Хоть в баню ходите, – заверила Света, – тональное средство состоит из наночастиц, оно проникает сквозь кожу и убирает недостатки изнутри. Получается эффект перманентного татуажа. Держится семь суток как вкопанный.

– Да? – с недоверием спросила я.

– Лиза, подойди-ка, – крикнула Света.

Из-за стеллажей вынырнула прехорошенькая блондинка.

– Чего?

– Как вам Елизавета? – спросила у меня Светлана. – Посмотрите на нее внимательно.

– Она красавица, – совершенно искренне ответила я, – хотелось бы мне иметь такой цвет лица.

– Можете его получить, – воодушевилась Лиза, – это «Аенвит». Вообще-то я на больную желтухой похожа, синяки, как у вас, на поллица. Что ни делала, кучу всего перепробовала, ни фига не работает. Час-другой прекрасно выгляжу, затем красотища сползает. Я утром будильник на полчаса раньше ставила, чтобы проснуться, пока муж еще спит, и живенько накраситься. Теперь проблем нет. Легла спать розочкой, проснулась персиком.