Последний герой - Гладкий Виталий Дмитриевич

– Ладно, хрен с ним, – наконец принял решение Малеванный. – Была бы охота ноги бить… сегодня. – Он посмотрел в сторону Кроши. – Может, ты и прав. Подождем. Еды у нас вдоволь, на неделю точно хватит.

Люсик облегченно вздохнул. Одна мысль, что ему, чисто городскому человеку, придется бродить по джунглям, приводила его в трепет. Бррр!..

Люсик невольно содрогнулся и бросил благодарный взгляд на Малеванного. Нет, все-таки его новый дружок очень даже неглуп. Как ловко он обстряпал дельце с алкашом и проституткой…

– Нужно сварить супец на обед, – сказал вор. – Я уже соскучился по горячей пище. Мясо и рис у нас есть, а без картошки как-нибудь обойдемся.

– Отличная идея! – просиял Люсик. – Вот Только дров маловато… – Он бросил выразительный взгляд на Крошу, которая, сидя у кромки прибоя, строила замки из песка.

Вор понял прозрачный намек Люсика и сердито сказал:

– Не нужно ее трогать! Она еще не в форме. Сходишь сам за дровами. Это недалеко.

– Как скажете, Григорий Иванович…

«Зараза! Своими руками удавил бы! – мысленно бушевал Люсик, собирая сушняк. – Она, видите ли, не форме… Плевать мне на ее форму! Надо же – я должен прислуживать женщине. Бред!»

Он со злостью потянул на себя толстую сухую ветку, которая за что-то зацепилась. Но она не поддавалась. Вполголоса чертыхаясь, Люсик залез в густой подлесок, чтобы разобраться с непокорной веткой, нечаянно поднял взгляд вверх… и оцепенел.

Прямо на него не мигая смотрели большие желтые глаза леопарда!

Глава 23

Ночью Гараня и Фиалка спали как убитые. Усталость – и физическая и моральная – сразила их наповал. Даже твердая каменная постель, немного припорошенная пылью и древесной трухой, показалась изгнанникам мягким ложем.

И что удивительно – им совсем не было страшно, словно голыши, лежавшие у входа в пещеру, могли защитить их, как священный оберег, от вторжения непрошеных гостей.

– Неплохо бы перекусить, – мечтательно сказала Фиалка, когда они покончили с утренним туалетом.

При этом девушка покосилась на оставшиеся от ужина бананы и скорчила кислую гримасу.

– Здравая мысль, – бодро прокомментировал ее пожелание Галаня.

Несмотря на синяки и ушибы, которые все еще побаливали, он чувствовал себя достаточно бодро. Избавившись от присутствия вора, которое действовало на него угнетающе, он будто скинул с плеч тяжелый груз.

– Пойду поищу чего-нибудь, – сказал он, направляясь к скалам, где находилась каменная «лестница».

– Мы пойдем вместе! – решительно заявила Фиалка.

– Не боишься?

– С тобой – нет.

Гараня смущенно прокашлялся и полез наверх. Фиалка последовала за ним.

Еду изгнанники нашли быстро. Они наткнулись на целое скопище пальмовых крабов, которые будто поджидали их на обширной прогалине; похоже, у крабов намечалось какое-то событие.

Так как у изгнанников не было ни рюкзака, ни корзины, пришлось крабов нанизать на тонкую лиану. Спустя какое-то время, отягощенные связками шевелящейся и щелкающей клешнями добычи, Гараня и Фиалка отправились в обратный путь.

По дороге Гараня прихватил несколько нетолстых (диаметром около тридцати миллиметров) сухих стволов бамбука, поваленных, скорее всего, кабаньим стадом, проложившим среди бамбуковых зарослей тропу к водопою.

Фиалка спросила:

– А это еще зачем? Дрова ведь нам не понадобятся.

– Секрет, – ухмыльнувшись, ответил Гараня. – Есть одна идея… Что касается дров, то сушняк нам тоже нужен. Но мы наберем его поближе к нашему жилищу.

Сырое крабовое мясо не показалось Фиалке изысканным деликатесом, но она уплетала его за обе щеки. Как говорится, голод не тетка.

Перекусив, Гараня начал колдовать над бамбуковыми стволами.

– Эх, жаль, нет ножа… – бормотал он, пытаясь камнем расщепить конец бамбуковой палки.

Фиалка с интересом наблюдала за его манипуляциями. В конце концов она не выдержала и спросила:

– Что это, будет?

– Оружие, – ответил Гараня и всучил ей бамбуковую палку длиной не менее двух метров с заостренным концом. – Теперь мы имеем копья. Бамбук очень прочный, и расщепленный конец острый как нож. Попробуй, убедишься. Этим копьем можно остановить любого некрупного зверя. Если, конечно, не праздновать труса.

– Здорово… – Фиалка воинственно потрясла копьем. – Ну, держись, леопард!