Расколотые сны - Шелдон Сидни

– Успокойся, сынок, теперь уже ничего не поделаешь, – посоветовал детектив Уиттер, сочувственно разглядывая дрожащую, съежившуюся в кресле фигуру. – Давай повторим все сначала и не будем торопиться. Припомни, может, у него были враги? Возможно, кто-то был настолько зол на него, что не задумался сотворить подобное?

Гэри с трудом сглотнул слюну.

– Нет. Никаких врагов. Все…, все любили Ричарда.

– Очевидно, ты ошибаешься. Кто-то явно питал к нему неприязнь. Правда, это слишком слабо сказано! Сколько времени вы с Ричардом жили вместе?

– Два года.

– И были при этом любовниками?

– Какой вздор! – негодующе воскликнул Гэри. – Тот, кто это утверждает, – наглый лжец! Мы просто дружили. И решили снять одну квартиру на двоих исключительно из экономии. Видите ли, у нас не слишком много денег.

Детектив Уиттер оглядел крохотную комнатушку, гордо именуемую гостиной, и понимающе кивнул:

– По всей видимости, это не грабеж со взломом. Здесь нечего красть. У вашего друга была девушка? Он встречался с кем-нибудь?

– Нет…, то есть да. Несколько месяцев назад Ричард познакомился с одной малышкой… И мне кажется, сильно ею увлекся.

– Знаете ее имя?

– Да. Алетт. Алетт Питере. Красивая брюнетка. По-моему, работает и живет в Купертино.

Детективы Уиттер и Рейнолдс ошеломленно переглянулись.

– Иисусе! – охнул Рейнолдс.

Уиттер безнадежно покачал головой и, схватившись за трубку, набрал номер полицейского участка Купертино.

– Шериф Даулинг? Детектив Уиттер, полиция Сан-Франциско. Мне кажется, вам будет небезынтересно меня послушать. Дело в том, что у нас совершено убийство с теми же отягчающими обстоятельствами, что и в вашем городке. Картина абсолютно одинакова: множественные ножевые ранения и оскопленный мертвец.

– Господи Боже!

– Я успел связаться с ФБР. В их компьютерной картотеке имеются сведения о еще трех преступлениях подобного рода. О Тиббле вы уже знаете, а самое первое было совершено в Бедфорде, штат Пенсильвания, лет десять тому назад. Третья жертва жила в Квебеке.

– Странно. Это не имеет никакого смысла. Вроде бы убийства совершенно бессмысленные. Пенсильвания… Купертино… Квебек… Сан-Франциско… Существует ли какая-то связь?

– Именно это мы пытаемся обнаружить. В Квебеке при въезде в отель или для того, чтобы снять квартиру, требуются паспорта. Сейчас ФБР проверяет, не мог ли находиться один и тот же человек в Квебеке и в других городах приблизительно в то самое время, когда были совершены остальные убийства.

Едва репортеры пронюхали, что происходит, разразился настоящий скандал. С газетных страниц кричали жирные заголовки едва ли не на всех языках мира: английском, французском, испанском, немецком, итальянском…

СЕРИЙНЫЙ МАНЬЯК ВЫШЕЛ НА ОХОТУ…

ЧЕТЫРЕ ТРУПА! ЖЕРТВЫ БЕСЧЕЛОВЕЧНО ЗАРЕЗАНЫ И ОСКОПЛЕНЫ.

ТЕЛА УБИТЫХ БЕЗЖАЛОСТНО ИЗРЕЗАНЫ И КАСТРИРОВАНЫ.

МАНЬЯК-УБИЙЦА ИЩЕТ НОВУЮ ЖЕРТВУ.

С телеэкранов громко вещали самодовольные психологи, пытавшиеся анализировать мотивы преступника:

– Поскольку все погибшие – мужчины, убитые таким зверским образом, это доказывает, что преступление совершено на почве гомосексуальных разборок…

– …Если полиция обнаружит наличие знакомства или дружбы между погибшими, наверняка можно доказать, что это месть отвергнутой любовницы…

– …Можно с уверенностью утверждать, что это ничем не связанные, совершенные наугад преступления, совершенные человеком, мать которого была чересчур властной, не терпящей возражений женщиной…

В субботу утром детектив Уиттер позвонил из Сан-Франциско помощнику шерифа Блейку.

– Помощник, у меня для вас кое-какие новости.

– Говорите.

– Мне только что позвонили из ФБР. Выяснилось, что одна американка, жительница Купертино, была в Квебеке в ночь убийства Парана.

– Вот как? И кто же она?

– Некая Эшли Паттерсон.

Ровно в шесть вечера Сэм Блейк позвонил в дверь квартиры Эшли Паттерсон.

– Кто там? – настороженно окликнула она.

– Помощник шерифа Блейк. Мне нужно поговорить с вами, мисс Паттерсон.

После долгого молчания дверь наконец распахнулась. На пороге стояла Эшли, с подозрением оглядывая Блейка.

– Можно войти?

– Разумеется, – буркнула Эшли. “Неужели отец чем-то выдал себя? Придется действовать осмотрительно”.

– Заходите, мистер Блейк, садитесь. Чем могу помочь?

– Надеюсь, вы согласитесь ответить на несколько вопросов.

Эшли невольно поежилась:

– Я…, не знаю. Меня в чем-то подозревают?

– Ну что вы! – ободряюще улыбнулся Блейк. – Ничего подобного. Обычная практика. Таков установленный порядок. Дело в том, что мы расследуем убийства, совершенные при весьма странных обстоятельствах.

– Я ничего не знаю ни о каких убийствах, – поспешно заверила она.

– Вы, кажется, недавно побывали в Квебеке, не так ли?

– Да, и что из того?

– Знакомы ли вы с неким Жан-Клодом Параном?

– Жан-Клод Паран?

Девушка на секунду задумалась.

– Нет. Никогда о нем не слышала. Кто это?

– Владелец ювелирного магазина в Квебеке. Эшли решительно покачала головой.

– Я не покупала никаких драгоценностей в Квебеке.

– Вы работали с Деннисом Тибблом? Страх с новой силой стиснул сердце. Все-таки Блейк явился из-за отца.

– Я не работала с ним, – сдержанно ответила она. – Мы служили в одной компании.

– Разумеется, мисс Паттерсон, разумеется. Вы иногда бываете в Сан-Франциско, не так ли?

Интересно, к чему он клонит? И какое ему дело до ее визитов в Сан-Франциско? Осторожнее. Он не так прост, каким хочет казаться.

– Время от времени, как и всякий житель Купертино.

– И встречали там художника Ричарда Мелтона?

– Ничего подобного. Никогда. Помощник шерифа раздраженно вздохнул.

– Мисс Паттерсон, вам придется проехать со мной в участок и подвергнуться испытанию на детекторе лжи. Надеюсь, вы согласны? Если да, можете вызвать своего адвоката и…

– Мне не нужен адвокат. И я согласна, хотя не вижу в этом особой необходимости.

Оператора полиграфа, называемого в обиходе детектором лжи, звали Кейт Россон. Он был одним из лучших специалистов в своей области. Ему пришлось отказаться от приглашения на званый ужин, но Кейт был хорошим товарищем, всегда готовым прийти на помощь Сэму.

Эшли усадили в кресло и прикрепили к рукам электроды. Перед этим Россон долго беседовал с ней, пытаясь добыть дополнительную информацию и оценить эмоциональное состояние испытуемой. Наконец он приветливо улыбнулся:

– Вам удобно?

– Да.

– Прекрасно. Давайте начнем. Он нажал кнопку.

– Ваше имя?

– Эшли Паттерсон.

Глаза Россона перебегали с Эшли на распечатку полиграфа.

– Сколько вам лет, мисс Паттерсон?

– Двадцать восемь.

– Где вы живете?

– В Купертино. Виа-Кэмино-Корт, номер сто девять, квартира шестьдесят четыре.

– Работаете?

– Да.

– Любите классическую музыку?

– Да.

– Знакомы с Ричардом Мелтоном?

– Нет.

Ни малейшего всплеска на графике.

– Где работаете?

– В “Глоубл Компьютер Грэфикс Корпорейшн”.

– Любите свою работу?

– Да.

– Заняты пять дней в неделю?

– Да.

– Когда-нибудь встречались с Жан-Клодом Параном?

– Нет.

Линия по– прежнему прямая.

– Завтракали сегодня утром?

– Да.

– Это вы убили Денниса Тиббла?

– Нет.

Допрос продолжался еще полчаса. Одни и те же вопросы задавались три раза в различном порядке.

Пожав плечами, Кейт Россон выключил прибор, отправился в кабинет Сэма Блейка и вручил ему результаты теста.

– Невинна, как только что родившийся младенец. Девяносто девять и девять десятых процента за то, что она не лжет. Ты сделал стойку не на ту дичь, Сэм. Ищи другую.

Эшли на подгибающихся ногах вышла из здания участка, почти пьяная от облегчения. Слава Богу, все кончено! Она смертельно боялась, что полицейские упомянут об отце, но этого не случилось. Неужели можно надеяться, что на этот раз его окончательно оставят в покое?

Девушка завела машину в гараж, поднялась к себе и, войдя в квартиру, поспешила запереться на все замки. Она чувствовала себя опустошенной, но почти счастливой. Кажется, все обошлось. Она победила. Теперь не помешают горячая ванна и крепкий сон. Забыть, забыть обо всем хотя бы на несколько часов!

Эшли вошла в ванную и тут же отпрянула, смертельно побледнев. На зеркале краснели размашистые буквы, выведенные губной помадой: “ТЫ УМРЕШЬ!”

Она пыталась бороться с волной истерики, угрожавшей вот-вот ее поглотить. Пальцы дрожали так сильно, что пришлось несколько раз набирать номер. Эшли прерывисто вздохнула, пытаясь успокоиться, и снова принялась нажимать на кнопки. Два…, девять…, девять…, два…, один…, ноль…, один… Наконец-то!

Она крепко стиснула трубку, прислушиваясь к длинным гудкам.