Возвращение танцмейстера - Манкелль Хеннинг

Есть еще и третья возможность. Что-то связанное с Эльзой Берггрен. Связан ли как-то эсэсовский мундир в ее гардеробе с Гербертом Молином? Связано ли как-то ее прошлое с гитлеровской Германией?

Стефан начал считать. Бьорн Вигрен говорил, что Эльза и Герберт Молин – приблизительно однолетки. Если он родился в 1923 году, то она в 1924-м или, допустим, в 1925-м. К моменту начала войны ей было 15 лет, а к концу – 21. Он покачал головой. Ничего не сходилось. Но у Эльзы был отец. Или может быть, старший брат. Эльза живет одна, написал он, имеет неизвестные источники дохода, все время настороже. Он еще раз крупно нарисовал два имени – Герберт и Эльза. Она утверждает, что знакома с ним через первую жену. Но когда она говорила об этом, у него почему-то возникло сильное подозрение, что она врет. Но он мог и ошибаться – все сказанное вполне могло быть правдой.

Он уперся в тупик. Закрыл блокнот. Завтра же надо поговорить с Джузеппе. Это означает, что ему предстоит поездка в Эстерсунд. Он поговорит с Джузеппе и вернется в Бурос. Раздеваясь, он размышлял, не спросить ли Елену – может быть, она сумеет взять отпуск на неделю и поехать с ним на юг? Но он не знал, надо ли ему это. Предстоял нелегкий выбор – поехать с ней или одному.

Он зашел в ванную, широко открыл рот и высунул язык. Опухоли не было видно, но он знал – она на месте. Он внимательно изучил свое лицо и обнаружил, что бледен. Потом мысленно примерил форменную фуражку из шкафа Эльзы Берггрен. Попытался вспомнить звания в СС. Ротенфюрер Линдман. Унтершарфюрер Линдман.

Он снял невидимую фуражку и вымыл физиономию. Когда он вышел из ванной, вестерн уже шел к концу. Человек, которого чуть не повесили, сидел теперь за столом в деревянной хижине в обществе большегрудой женщины. Стефан протянул руку за дистанционным пультом и выключил телевизор.

Потом набрал номер Елены. Она опять взяла трубку почти сразу.

– Я выезжаю завтра, – сказал он. – Может быть, успею добраться к вечеру.

– Только не гони, – сказала она.

– Я просто поставил тебя в известность. Я очень устал. Поговорим, когда приеду.

– Как дела?

– Какие дела?

– Ты сам.

Он сказал, что не в состоянии говорить о своем самочувствии, и Елена его поняла.

Перед тем, как забраться в постель, он выпил еще стакан вина. За окном продолжал идти мокрый снег. Земля уже побелела.

Мне надо сделать еще один визит, подумал он. До того, как я поговорю с Джузеппе и брошу все это.

Перед рассветом он проснулся от сильной боли в щеке. К тому же его лихорадило. Он лежал неподвижно в темноте, стараясь отвлечься от боли. Но ничего не получалось. Щеку невыносимо дергало. Он встал и нашел трубочку с таблетками от головной боли. Растворил две штуки в стакане воды. Наверное, неудобно лежал, попробовал он себя успокоить. Но он знал, что боль пришла изнутри. Врач говорила ему – могут появляться внезапные боли. Он выпил лекарство, лег и стал ждать, пока боль пройдет. Но лучше не стало. Было уже семь часов, а он был не в силах встать и пойти позавтракать.

Через час он не выдержал. Нашел телефон больницы в Буросе и позвонил. Ему повезло – его врача нашли очень быстро. Он рассказал ей про боли, и она обещала выписать рецепт и позвонить в аптеку в Свеге. Если не станет лучше, велела снова связаться с ней. Стефан снова лег. Врач обещала позвонить в аптеку немедленно, но он решил потерпеть еще час. Лежа неподвижно, он пытался думать о чем-нибудь, но не мог сосредоточиться ни на чем, кроме боли. В девять он встал, с трудом оделся и спустился вниз. Девушка-администратор поздоровалась, он положил ключ на стойку и кивнул.

В аптеке он купил таблетки и тут же принял указанную дозу. Потом вернулся в отель. Девушка протянула ему ключ.

– Тебе нездоровится? – спросила она.

– Нет, – сказал он. – Нездоровилось, но теперь уже лучше.

– Ты не завтракал. Принести что-нибудь в номер?

– Только кофе. И пару подушек.

Он поднялся в номер. Через минуту она принесла поднос с кофе и подушки.

– Скажешь, если что-нибудь нужно.

– Вчера утром тебе было грустно, – сказал он. – Надеюсь, все обошлось.

Она не удивилась его словам.

– Я заметила, что ты стоял в дверях, – сказала она. – Мимолетная слабость, ничего больше.

Она ушла. Стефан лег на кровать и мысленно поинтересовался, что означает «мимолетная слабость».

Он вдруг вспомнил, что даже не знает, как ее зовут, и выпил еще таблетку.

Через какое-то время боль начала постепенно отпускать. Он прочитал название лекарства – долерон. На упаковке стоял красный треугольник. Он заметил, что у него слегка помутилось в голове. Но он также подумал, что вряд ли что может сравниться с ощущением, когда начинает проходить сильная боль.