Варвары - Мазин Александр

Интересно, а вот на Руси во времена былинных богатырей – как оно было? Отчитывался ли Илья Муромец перед народом за то, что Соловушку отгундохал? Или Идолищу поганому макушку проломил? Наверняка ведь отчитывался. И полное одобрение получал. Возможно, и премиальные. И от Владимира Красное Солнышко, и от благодарного народа. Только в былинах об этом деликатно умалчивается.

Хотя былины – вещь темная. У Коршунова ТАМ сосед был. Молодой поэт лет сорока пяти. Так он где-то вычитал, что Владимир непосредственно от Ильи Муромца произошел. А тот – от древних готов. Мол, дед Святослава, Игорь Рюрикович, слишком стар был, чтобы сына зачать. Ну и Илюша ему маленько пособил в этом деле: «победил» разок-другой его жену, княгиню Ольгу, коя, сиречь, змея. По отдаленным псковским предкам. Потому и в былинах пишут: победил Змею Илюша… Или Добрыня. Коршуновский сосед тоже не очень хорошо все помнил, поскольку хоть версию эту ему самый настоящий былиновед-филолог излагал, но в особых условиях – в «скворешне» ^[15] .

Вот забавно, если он, Коршунов, в прошлом оказался – да еще в то самое время. Нет, сомнительно. Илья Муромец, может, и былинный персонаж. Вымышленный. Но вся эта история с русскими князьями-варягами как раз здесь, в Приднепровье, и развивалась. А о Рюрике—Игоре—Владимире никто и слыхом не слыхал. А ведь это не такие персоны, о которых можно не слышать, будучи неподалеку. С другой стороны, может, это не ТА Земля… Или история, хм… альтернативная, потому и славян здесь нет. А местные аборигены по быту вряд ли от славян отличаются. Хотя Алексей, конечно, не спец. И Черепанов тоже. (Эх, Генка, Генка! Где теперь тебя искать?) О себе Коршунов точно знал: он вряд ли способен варяга от вандала отличить, или там гота от древнего новгородца. А может, это готы и есть? Те самые, от которых, по версии былинника из дурки, Владимир Святой попозже произойдет? М-да… Без привязки ко времени трудно.

«Одно утешение,– подумал Коршунов.– Рим здесь есть. Вот соберем рать (тысячи полторы отморозков, по здешним меркам – огромное войско), пойдем в большой поход, возьмем этот самый Рим и определимся, какой век на дворе».

Некстати вспомнилось, как Черепанов насчет римских легионов говорил. Мол, в стандартном легионе примерно шесть тысяч человек и срок службы «призывника» – двадцать лет. А за двадцать лет можно даже из интеллигента-задохлика крутого спецназовца натаскать. Если выживет. Но ведь били же и местные римлян… Иногда.

С этой успокоительной мыслью Коршунов и уснул.

Глава пятнадцатая Алексей Коршунов. «Мы придем!»

Каждое утро Коршунов с Книвой отправлялись купаться. Вернее, купался Алексей, а Книва сидел на берегу и глядел с завистью. Коршунов уже знал, что по местному обычаю купаться нынче нельзя аж до конца месяца. Ему хватило ума не уговаривать Книву лезть в воду: местные и так поглядывали косо. Но сам удержаться от такого соблазна Алексей не мог.

В это утро они возвращались обратно мимо причалов. Герульский кораблик стоял на прежнем месте. Алексей охотно разглядел бы его поподробнее, но не знал, как к этому отнесутся хозяева. Сами герулы на корабле не жили, устроились в одном из домов поблизости. Как выяснилось, эти дома специально строили для торговых гостей. Книва сообщил, что по осени здесь – большая «международная» ярмарка. Большая и «международная» – по местным масштабам. Приезжают в основном свои, из селений, находящихся под «протекторатом» бурга. Да еще герулы. Других мало, потому что герулы не любят пропускать чужих купцов через свои земли. Они вообще купцов не любят. Поскольку боятся, что не купцы это, а шпионы.

«Будто иным народам другого дела нет, как за герулами следить»,– пренебрежительно бросил Книва. С интонациями старшего брата Агилмунда. И с теми же интонациями продолжал: мол, тот же Скулди говорит, что прежний поход неудачен оказался из-за того, что ромляне о нем заранее узнали. А какая, собственно, разница? Вот они тоже знали, что квеманы на них напасть могут. Ну и что? Разве это помешало квеманам напасть? И побили бы их квеманы, кабы не Аласейа с Гееннахом. Коли удачи нет, так ее нет. И шпионы тут ни при чем.

Голова Книвы была забита романтикой. И это при том, что он уже успел поучаствовать в двух настоящих сражениях. Представления о том, как надо воевать, Книва черпал главным образом из застольного бахвальства родичей. К герулам же относился с недоверием. Это сейчас с ними мир, а полтора года назад война была. Эти герулы вообще…