С.С.С.М. - Чепурина Мария

Арестанты улеглись.

– Спокойной ночи! – пожелал Краслен сокамерникам. Это прозвучало глуповато, так как он уже заметил насекомых на постелях.

– Что за рабские манеры… – продолжал бурчать негр в клетчатом, поводя плечами и потирая спину, видимо разболевшуюся. – Раз в жизни вам попался человек без предрассудков – так ведь нет же, так ведь все равно же… У-у, позорище…

Краслен, стараясь не обращать внимания на соседей, начал думать – что же с ним будет дальше? Никаких утешительных мыслей в голову не приходило. «Ладно, – подумал Кирпичников. – Надо бы выспаться, а там – будь, что будет». Он приоткрыл один глаз. Почти все негры спали. Белые арестанты из соседней камеры давно отошли от решетки и тоже легли, захрапели. Краслен отвернулся к стене и принялся считать красных лошадок.

Между тем уснуть оказалось не так-то просто. Стоило пробыть минут пятнадцать без движения, как где-нибудь на теле начинало чувствоваться копошение насекомых. Краслен вскакивал, давил клопов и блох, ложился снова и внимательно прислушивался к своим ощущениям. Скоро клопы начали ему мерещиться: стоило зачесаться пятке или случайно задрожать какому-нибудь мускулу, как Кирпичников подпрыгивал на койке.

Через час борьбы за сон на край лежанки, выбранной Красленом, кто-то сел.

– Ну что? – спросил он тихо. – Ты не спишь?

Краслен открыл глаза и увидел того самого молодого негра в клетчатой рубашке, что недавно проявил политическую сознательность.

– Не сплю, – сказал Кирпичников.

– Я Джордан. Можно просто Джо.

Краслен сел и подал негру руку:

– Я Ноэль Лефевр. Из Шармантии.

Тот тихо рассмеялся:

– Будет врать! Ты красностранец. Это видно по манерам. Шармантиец не протянет негру руку. Ну, признайся же!

Кирпичников замешкался.

– Признайся! – сказал Джордан. – Все уснули. А во мне не сомневайся: шпионить в пользу нашего правительства я расположен меньше всего.

Задание товарища Буерова было провалено в любом случае, а для того, чтобы выжить в Ангелике и найти способ вернуться на Родину, требовались друзья. Краслен решил открыться.

– Рад знакомству с настоящим красностранцем, – сказал негр. – Всегда мечтал попасть в С. С. С. М. Это правда, что у вас нет безработицы? И хлеб для всех бесплатный? Джонсон так рассказывал…

– Что? Джонсон? – вскинулся Кирпичников. – А где он?

– Да откуда же я знаю! – фыркнул негр. – Где-то прячется. Я видел его только один раз, на большом митинге. А что? Ты его ищешь?

– Да… Искал… – сказал Краслен упавшим голосом.

– Подпольная работа? Понимаю… А за что арестовали-то? Спалили? Или так, за ерунду?

– За взрыв в гостинице…

Теперь, когда негр знал, кто такой Краслен и цель его приезда, запираться смысла не было. Кирпичников поведал чернокожему историю с заданием, с получением портфеля и всем прочим – вплоть до взрыва и ареста. Негр присвистнул:

– Так в портфеле была бомба?

Краслену такая мысль не приходила в голову. Точнее, несколько раз она пыталась туда проникнуть, но Кирпичников старательно гнал ее вон.

– Какая еще бомба?! Что за глупости?! Наверно, взорвалось в соседнем номере, полиция ошиблась. А скорее еще вот что: я забыл сдать ключ, его украли. Вор проник в мой номер, взял, что можно, а потом пожар устроил – чтоб следов не оставалось. Огонь дошел до какого-то взрывоопасного предмета – и-и-и…

– Так в портфеле все-таки находился взрывоопасный предмет? – опять спросил Джордан.

– Да нет же! – завелся Краслен. – Он не мог там лежать. Хотя… Если только какое-то секретное оружие, предназначенное для борьбы с империализмом. Или нет, стоп! Вот что еще могло произойти! О, Труд, как же раньше не додумался?! Этот вор на самом деле был не вором, а агентом капитала. Они, очевидно, разузнали о задании и решили уничтожить мой портфель. Ну, то есть портфель Джонсона. Ну, то есть тайный груз внутри портфеля. Труд великий!

– Если собираешься и дальше выдавать себя за шармантийца, то тебе придется научиться говорить «Мой Бог» вместо «Мой Труд». Тебя легко раскрыть.

– Ох, да, конечно… – спохватился пролетарий. – Не гожусь я для подполья… Просто, знаешь, не привык: ведь это глупо – произносить названия существ, которых на самом деле не существует. Феодальный пережиток.

– Но придется, – сказал негр. Потом вздохнул: – Скорей бы, что ли, утро! Утром, думаю, нас выпустят.

– Наверное? Откуда тебе знать? – спросил Краслен.

– Я ж не впервые! Вот, когда еще работал, взбунтовались мы с ребятами, станки все побросали, вышли с лозунгами. Ходили, значит, вокруг завода, плакатами размахивали. Главное было не останавливаться, потому что если мы идем, то это демонстрация, а демонстрации разрешаются, а если стоим, то, значит, уже пикет. А пикетировать нельзя. Ну и у меня, как назло, ботинок развязался. Встал на секунду, нагнулся завязать, а полицейские – тут как тут! Или еще был случай. Слушали, как Джонсон на митинге выступает, а тут копы нагрянули. Схватили несколько человек наугад – ну и меня в том числе. Просто так, припугнуть. Только мы уже давно не боимся.