Эпоха мёртвых. Прорыв - Круз Андрей

— У вас приказ помочь мне разобраться с «печенегами», — сказал Рубцов. — И я не уверен, что мне нравится ситуация, когда на моей территории начинают «задерживать» моих же знакомых. Мне кажется, в таком подходе кроется серьёзная, даже принципиальная ошибка, и я намерен её исправить.

Рыжий капитан явно принимал все слова всерьёз. Да и странно было бы, если бы он реагировал по-другому. Валера легко поставил себя на его место и понял, что хамить бы не стал.

— Приказ у меня однозначный, и его отмены не было, — сказал рыжий.

— Связь с Бурко у вас есть?

— Никак нет. Есть с непосредственным начальством, мы люди военные, через голову прыгать не полагается.

— Организуйте мне связь. Чем быстрее, тем лучше.

Он повернулся к Крамцову и сказал:

— Возможно, вам будет интересно, что я встретил ваших товарищей в Нижнем сегодня. У них всё хорошо, насколько я понял, все находятся на территории «Красного Сормова». Надеюсь, что с этой ситуацией мы разберёмся. Кстати, а вы кем будете? С вами не встречались вроде.

С этими словами Рубцов обратился к средних лет мужику в «горке» и «патрульной» кепи.

— Федеральная служба безопасности, Управление по борьбе с терроризмом, — сказал тот, усмехнувшись.

— Ещё лучше.

Циммерман

31 мая, вторник, день

Связь с командованием установили сразу же, как только неизвестно откуда появившийся Рубцов наехал на Циммера. Вышли на Салеева, который и оказался на связи.

— Товарищ полковник! — докладывал капитан. — Захватили Крамцова. Контейнера при нём не обнаружили, возвращается из Горького-16, с ним два человека оттуда, включая чекиста. Кроме того, захват осуществлён на территории, подведомственной господину Рубцову, с помощью его людей.

Похоже было, что Салеев озадачился. Схема «Крамцов без контейнера», похоже, пока не отрабатывалась. Циммерман сам сомневался в том, что неуловимый бывший научный сотрудник мог понадобиться, но приказ есть приказ, куда от него денешься. Тут ещё Рубцов вмешался, протянув руку за тангентой:

— Разреши?

Циммерман кивнул и уступил связь.

— Рубцов на связи, — сказал бывший полпред. — С кем общаюсь?

— Салеев, командующий силами Центра. Министр обороны при вашем товарище, так сказать.

— Хорошо. Вопрос возник сложный — я господину Крамцову некоторым образом обязан. Сильно обязан. Арест произведён на моей территории, задействованы мои люди без моей санкции. Что делать будем? Отпускать сразу или как?

Намёк был чрезвычайно толстым и очень понятным, не реагировать у Салеева не получилось бы. Да он и не собирался.

— В другое время отпустил бы, — откликнулся он. — Нам сам Крамцов нужен не был, а только груз, который он спёр в лаборатории, но он его уже передал куда хотел. Но возникли дополнительные обстоятельства, и я бы настаивал на доставке всех задержанных сюда.

— Я бы обстоятельствами поинтересовался с вашего позволения, иначе мне решения никак не принять.

Циммерман покачал головой даже — Рубцов очень ловко определил иерархию отношений в разговоре. Салеев должен его убеждать, а он сам — принимать решения. Примет решение «не отдавать» — и придётся или в драку лезть, или отпустить всех.

— Они могут быть свидетелями, — откликнулся Салеев. — Но давать подробности радиосвязью не могу.

— Этого мало.

— Я гарантирую им фактическую неприкосновенность. Лично гарантирую.

— Уточните, что это значит. И ещё хотел бы выяснить, достаточно ли у вас полномочий для того, чтобы эту неприкосновенность гарантировать. Насколько я помню, господин Пасечник у вас по таким вопросам главный. Ну и господин Бурко.

— Гарантировать могу, но не смогу вас убедить, — после паузы ответил Салеев. — Лучше свяжусь с Главным, потом буду вызывать вас.

— Вы нас лучше напрямую соедините, если не затруднит, — сказал Рубцов, возвращая тангенту Циммерману.

Затем бывший полпред встал и, открыв дверь кунга, ловко спрыгнул на траву, где его ожидал здоровенный парень довольно бандитского вида, который тоже здоровался со злополучным Крамцовым.

— Циммер, как принимаешь?

— Чисто принимаю.

— Ты вот что, задержанных размести по-человечески пока. Если есть при них транспорт — опечатай, все вещи, что взяли — под опись, ну, ты понял. Раз уже так дело повернулись, нам обделаться нельзя, понял?

— Так точно.