Эпоха мёртвых. Прорыв - Круз Андрей

— По рукам, Трофимыч, — согласился я, хоть и поморщившись для виду. — Ты мне только вот что скажи, а таким манером докуда можно доехать? Если лесами и вырубками?

— Да до границы области запросто, — показал он рукой куда-то вперёд. — До самого Гороховца, пожалуй.

Дорога и правда была то, что надо — чистое загляденье. Песчаная лесная грунтовка с полосой незаезженной травы посередине, местами с грязью, для нас не проблемной. Кто на такую сунется? Сюда ни мертвяк, ни бандит, ни морф не полезет, если нам такой глухоманью хотя бы день пройти получится, то уже лучше не придумаешь. Зелень кругом хвойная, да птички поют. Привалы можно нормальные устраивать, с кострами и горячей пищей. Пикники, блин. Хоть на гитаре бренчи про «солнышко лесное», если есть гитара и желающий на ней бренчать и если я его за это не пристрелю. Ненавижу бардовское творчество, а эту песню больше всего. Как слышу, так «рука тянется к пистолету».

Дальше болтали о всяком и добрались через час до классических ворот «в/ч номер такой-то» — зелёных, с красными наваренными звездами. КПП, от него во все стороны бетонный забор. Но это не всё — перед КПП в рогатках «егоза» намотана, целый лабиринт бетонных блоков ведёт к воротам, прямо не проедешь. Прямо на плоской крыше КПП — укрытие из мешков с песком, из-за него не что-нибудь, а ствол НСВ^[19] торчит, даст — мало не покажется. Ещё в двух местах, на крышах зданий, огневые точки, причём в обеих стоят «зушки»^[20], а в креслицах стрелки развалились. Если на чём типа бэтээра к ним сунуться, они его с трёх точек разберут на запчасти, причём очень мелкие.

Ага, на крышах ещё и пара автоматических гранатомётов имеется. Нормально. Уважение вызывает. Перед воротами, прямо на входе в КПП, тоже из фундаментных блоков стенка. После того как между блоков напетляешься, аккурат под неё и подставляешься. За ней трое бойцов, молодых, может, даже и срочников, и с ними прапор лет тридцати пяти, рыжий, усатый, нос картохой. Смотрят настороженно, но не слишком.

Трофимыч взял ситуацию в свои руки, представился тем, кто он есть на самом деле, всеми званиями, даже орден «Знак Почёта» упомянуть не забыл и потребовал встречи с начальством на предмет переговоров о взаимовыгодном сотрудничестве. Никто препятствовать не стал, вызвали дежурного по части, через две минуты у ворот с той стороны тормознул ещё один УАЗ без верха. Дежурный в капитанском звании был не один, баранку крутил еше какой-то боец. Нас пропустили внутрь с машиной, но поставили на площадку в сторонке, причём с умом так поставили. Если бы мы даже камикадзе были и в машине у нас сто кил тротила заныкано, именно с этой точки мы даже забор не обрушили бы. Насчёт оружия, правда, никто и слова не сказал.

Двоих из нас капитан пригласил в свою машину, но при этом уточнил, кто есть кто. Насчёт нас, проезжих из Москвы, только хмыкнул, но комментировать не стал.

Мы с Трофимычем загрузились к нему в машину и через минуту выгружались уже возле типичного двухэтажного здания штаба полка, хоть здесь был уже не полк, а учебный центр. Мы внутрь прошли, справа — аквариум дежурки, в ней помдежем целый старлей, что в недавние времена просто неприлично было бы. Видно, дефицит рядового состава у них, для такого места за глаза сержанта хватило бы. Место для поста номер один пустое, и стеклянный шкаф для знамени тоже пуст.

Помдеж взял у меня автомат, но на пистолет в кобуре, как Трофимыча, так и мой, внимания обращать не стал. Странные правила. Впрочем, чего им бояться? А с автоматом наперевес в чужой кабинет невежливо ходить.

Капитан провёл нас на лестницу, по ней на второй этаж с полутёмным коридором. Упёрлись носом в дверь с табличкой «Секретная часть», пошли по коридору налево, оттуда в кабинет командира части, с табличкой «Командир части п/п-к Гнездилов С. И.».

Командиром оказался среднего роста коренастый мужик с мощными жилистыми предплечьями, торчащими из закатанных рукавов камуфляжа, с короткими, совершенно седыми волосами и маленькими серыми глазами. Пожал нам руки, пригласил садиться. Предложил чаю, причём сам выставил на стол кружки, заварку в пакетиках, чашки, обычно командиры этим не занимаются. И лишь потом поинтересовался, с чем пожаловали.

Трофимыч взял быка за рога, сказал, что в районе банды начали плодиться, уже пошёл беспредел, скоро они пойдут по сёлам налоги собирать. А он, Трофимыч, лучше будет с удовольствием кормить родную армию, нежели никому не родную банду. Тут всё было понятно, командир лишь кивал, со всем соглашаясь.