Эпоха мёртвых. Начало - Круз Андрей

Лёха открывает свой магазин снаряжения в десять утра, поэтому у меня осталось ещё два часа на разведку. Я думал снова занять место в машине, откуда можно было бы обозревать здание нашего института в бинокль, но подъехав ближе, понял, что этого уже не требуется. Проезд по улице Автопроездной был перекрыт, на перекрёстке стояла машина с надписью ДПС на борту, и усталый гаишник с лейтенантскими погонами отправлял всех в объезд на параллельную улицу, вокруг лесопарковой зоны. Похоже, что наша ночная стрельба даром не прошла. Я подъехал к нему, высунулся в окно и спросил:

— Слушайте, а как мне попасть в четырнадцатый дом? Я там в автосервис с утра записан.

Следующим после нашего института зданием был автосервис, хоть и располагался почти в пятистах метрах дальше по улице. Как повод заехать на Автопроездную он вполне годился.

— А никак, уважаемый. Закрыт сегодня сервис и вся округа, — решительно заявил гаишник.

— А что случилось?

— Никто толком не знает, то ли убийство, то ли чуть ли не массовое убийство, — к моему удивлению, ответил милиционер. Обычно они не настолько откровенны. — Короче, по всем окрестностям ОМОН шарится, так что плюнь на свой сервис, езжай домой.

Действительно, в оцепленной зоне были видны омоновские автобусы, и возле них топтались несколько фигур в городском камуфляже и с автоматами. Очень похоже даже не на оцепление, а на начинающуюся облаву.

— Понял, спасибо.

Я вернулся к машине, сел за руль. Тронул «тойоту» с места, вывернул руль до упора и поехал на перпендикулярную улицу. И так понятно, что в институте больше делать нечего. Вообще. Едва повернул, как увидел, что стоявшие возле автобуса фигуры в камуфляже вдруг дружно бросились куда-то в лесопарковую зону, на пустыри, попутно срывая с плеча автоматы. И оттуда донеслись звуки автоматной стрельбы. Уж это я никогда в жизни не спутаю! И стреляли где-то совсем рядом, за ближайшими кустами.

Я прижался к тротуару, остановился, не глуша мотор. Снова вспышка стрельбы, донеслись чьи-то крики. А затем я увидел, как через заросли голых кустов, переваливаясь, бредёт какая-то странная, похожая на бомжа фигура, в которой было что-то очень, очень неправильное. Неправильное в походке, неправильное… во всём неправильное, не могу объяснить. И понял, что воочию вижу ожившего мертвяка. Я не сомневался в этом хотя бы потому, что направлялся он в сторону раздававшейся стрельбы, в то время как любой нормальный человек двигался бы в противоположную сторону, и двигался бы очень быстро.

Что-то ударило машину в правый борт, так неожиданно, что я аж подскочил на месте, выматерившись вслух. Прямо возле окна пассажирской двери стоял человек. Бомж. В отрепье, пропитанном… кровью? Бледное до синевы лицо, блёклые бельма мёртвых глаз… Очень страшные глаза. Как сама смерть на тебя уставилась. У меня мороз пошёл от затылка волной до самой задницы, сменяясь жаром. Аж руки задрожали. Блин, у него же горло разорвано… Оттуда столько крови на рваном ватнике. И что делать? Я в машине, я в безопасности, но если я уеду, он пойдёт к людям. К тем людям, которые ещё и попытаются оказать ему помощь. Не надо ему никуда ходить.

Я сунул руку под куртку, нащупал рукоятку пистолета. Стоп! А если кто-то прибежит на выстрелы? Тем более что мне придётся выйти из машины, электроподъёмников стекол у меня отродясь не водилось. И что тогда? И засадят меня за убийство бомжа. Как доказывать, что он и без того мёртвый был? Нет, стрелять я не буду…

Врубив первую передачу, я вывернул руль вправо до отказа и нажал на газ. «Форанер» рывком тронулся с места, бортом сбив мертвяка с ног, что и требовалось. Теперь вперёд, вперёд чуть-чуть. Я через брёвна на нём переезжаю, не то что через бомжей… Взгляд в правое зеркало — зомби ворочается на земле, пытаясь подняться. Теперь задний ход и снова газ. Вездеход снова дёрнулся, и я почувствовал, как большие колёса правого борта проскакали по ногам мертвяка. Дальше, дальше назад, пока я его не увижу. Есть! Встать он уже точно не сможет — я проехал прямо по коленям, ноги аж выгнулись в обратную сторону, только непонятно, заметил ли он это вообще? А теперь снова вперёд.

Вновь машина четырежды подпрыгнула, мне даже показалось, что я слышу треск ломаемых костей. Отъехал дальше, остановился. Вроде бы никто за нами не наблюдал. Всё, он уже не ходок, но пытается ползти, опираясь на одну руку. Вторую ему тоже сломало. Зато теперь есть надежда на то, что те, кто его обнаружит, поймут, что с ним что-то не так. Всё же есть предел человеческой наивности, пожалуй, разберутся, что к чему.