Эпоха мёртвых. Начало - Круз Андрей

Решение пришло в голову само собой, и Маша не успела поразиться его наглости, как её тело само пришло в движение. Увернувшись от вытянувшейся в её сторону окровавленной ладони с застрявшим в ней большим осколком стекла, она встала на спину упыря, придавив его к полу. Опёрлась руками на стены, чтобы не свалиться, сделала ещё шаг, затем ещё один и вошла в кухню прямо через выбитое окно, просто пройдя по лежащему телу, как по лестнице, и лишь пригнувшись, чтобы не задеть раму головой. Упырь остался за спиной, разве что задёргался сильнее. Он обернулся к ней, положение его тела изменилось, и ноги освободились. Маша подбежала к столу, схватила неожиданно увесистый автомат. Большим пальцем осторожно нажала на сдвигающуюся планку справа, и та со щелчком перескочила в среднее положение, к буквам «AB». Обернулась к уже освободившемуся, но ещё не вставшему на ноги упырю, зацепила сгибом указательного пальца изогнутый, торчащий вбок рычаг, с силой рванула на себя. Она точно помнила со школы, что нужно обязательно было дёрнуть с силой, а потом отпустить.

Рычаг упруго подался назад и, отпущенный, с громким лязгом вернулся на место. Из длинного отверстия справа вылетел конический патрон с тонкой острой пулей, покатился по полу. Что она сделала? Ещё есть патроны? Разумеется, есть, их в автомате много. Она не помнила, сколько, но помнила, как их учили набивать патронами автоматные рожки, засекая при этом время. Много, у неё пальцы болели после того, как она запихивала все патроны в рожок. Пружина становилась всё туже, и каждый следующий патрон влезал всё с большим усилием. Ещё у автомата в школе был приклад, а у этого нет. Маша схватила маленький автомат за рукоятку и за изогнутый магазин, подняв его перед собой и подумав, как же неудобно его держать, наверняка она делает что-то неправильно.

«Упырь», как его мысленно уже прозвала Маша, всё же встал на ноги, шагнул в её сторону, но наткнулся ногами и плечом на раму двери, заставив дверь задребезжать. Маша вскинула автомат, пытаясь вспомнить, как надо целиться, но всё расплывалось перед глазами, а руки дрожали. «Упырь» тихо зарычал или застонал и начал поворачивать назад. Маше представилось, как он сейчас пойдёт в комнату и будет биться в запертую дверь ванной, где спрятались её дети, и тогда она закричала: «Куда пошёл, сволочь?», подскочила ближе к двери и, почти уперев ствол автомата ему в голову, нажала на спуск.

Грохот очереди, казалось, расколол воздух, автомат задёргался у Маши в руках и вскинулся чуть не в потолок, зазвенели стекла от акустического удара, струя гильз хлестнула по мойке из нержавеющей стали. С перепугу Маша отпустила спусковой крючок, чуть не уронив при этом тяжёлую железяку. Пули прошили голову бывшего милиционера насквозь, прострочив её от шеи до затылка, тело тяжело рухнуло на паркет, зазвенев битым стеклом, рассыпанным по полу.

— Ты не пойдёшь к моим детям, скотина, — сказала она, опустив ствол автомата в пол.

«Почему так неудобно было стрелять?» — совершенно неожиданно и некстати возникла мысль. Она вновь посмотрела на оружие и обнаружила откидной приклад, прижатый к корпусу автомата слева. Судя по всему, приклад должен был откидываться, и найти, как он фиксируется, труда не составило. Она откинула его, упёрла в плечо. Всё равно левой рукой неудобно держаться за изогнутый рожок. Она попробовала взяться за горизонтальную деревяшку перед коротким стволом с маленьким раструбом на конце. Вот теперь удобно, и оружие даже не кажется очень тяжёлым.

Тут её мысли вновь вернулись к тому, что на самом деле произошло здесь. До этого оно пряталось за мыслями о прикладе и прочем. Затряслись руки, перехватило дыхание. В глазах потемнело, и Маша вынуждена была привалиться к стене, чтобы не упасть.

Дети. Дети сидят в ванной, дети слышали выстрелы. Надо их успокоить, но пусть пока не выходят. Пол, залитый кровью, и труп человека в квартире — не самое лучшее зрелище для них. Взяв себя в руки и уняв дрожь, Маша открыла дверь из кухни и остановилась на пороге. Он точно мёртв? Не схватит он её рукой за ногу, когда она будет проходить мимо? Крови под головой трупа натекло совсем немного. Маша подняла глаза и увидела, что вся стена слева вверху и частично потолок в красных брызгах. Нет, не может он быть живым, четыре маленькие дырки в голове видны ей прямо отсюда, даже волосы ещё дымятся, обожжённые струей огня из надульника. Никто не выживет после такого. Она быстро обежала лежащее тело, пронеслась через гостиную, постучала в дверь ванной между двумя детскими.