Наша светлость - Демина Карина

На верхней части, которая начала уже подзаживать, образовывались рубцы, аккуратные, ровные.

— Сегодня-завтра закончим. Потерпи уж, хорошо?

Терпит. Что ему еще делать остается? Только терпеть и мечтать о чудесном моменте избавления… знал же, на что соглашался.

— Сейчас перерыв, отдышишься и продолжим. На вот. — Магнус прикладывает к коже полотенце, пропитанное травяным составом. Прохладное. Снимающее боль. — Держи, держи… сейчас отойдет немного.

Хуже боли только зуд заживающей кожи. И Урфин уже не уверен, что все это когда-нибудь закончится. Магнус разливает остывший чай, добавляет мед и еще что-то, но только в один стакан, который протягивает Урфину.

— К вечеру отойдешь, — обещает дядя. И Урфин соглашается.

Если позвать Кайя, то боли не будет. Вообще.

— Мне придется уехать. Я бы уже уехал, но…

…но возится с Урфином и, значит, считает это дело важнее прочих.

— …с тобой закончить надо. А эти обождут. Ты пей чаек, пей. Он не сразу подействует.

Горький. И запах такой, смутно знакомый.

— Дело в пушках?

— В том, кто и где их делает. Капитан мало знает. Его дело — забрать груз, доставить и обменять. Забирал на Кишаре…

…Урфин знал это место. Опасная вода. Иглы рифов. Отмели. Сильные течения. И удобные тайные бухты, найти которые может лишь свой человек. На берегу не проще — плоскогорья. Пещеры. Козьи тропы… хотя по козьей тропе такой груз не протащить. Значит, пользовались большой дорогой. Такие тоже имеются. К Кишару сотни дорог идут.

— Вряд ли бы везли совсем уж издалека. — Дядя задумчиво пощипывал бороду. Пальцы его окрасились лазурью и серебром, частицы которого оставались на бороде. — Интересно, что неподалеку от Кишара ферма одна находится, из тех, к которым приглядеться бы надо… и городок примечательный. Маленький городок. С плавильнями… шаесская бронза. Ортис так и сказал. Он жук хитрый, но тут врать не станет.

Боль и вправду отступала, а вот чай, похоже, не действовал. Только вяжущая горечь осталась во рту.

— Если ты прав, — язык сделался непослушным, — то они давно уже убрались оттуда.

— Не скажи, мальчик мой. Ты недооцениваешь жадность человеческую. Свернуть ферму не так-то просто. Там же бабы. Беременные. Родившие. Младенцы. Молодняк… не кривись, тебе придется с этим дело иметь. И уже пора учиться злость сдерживать.

— Это чай.

— Ага, конечно, чай. Не тронут их до последнего, убытков побоятся. Да и с пушками тоже… для литья много чего надо. Был бы Тень, он бы не поскупился, вырезал всех. А эти пожадничают. Ты ж корабль видел? Что, голова кружится? Бывает. Покружится и на место вернется… вот правильно, приляг.

— Я… должен… ехать.

— Нет, дорогой. Ты тут останешься. Не обижайся, но так надо.

Крепкий был у дяди чаек. И вроде бы понятно все, что происходит вокруг, а тело легкое, чужое.

— Плавильни Кормаковы, — тихо добавил дядя, возвращаясь к инструментам. — И ферма, через третьи руки, но его. А если получится найти хоть что-то…

…то сбудется заветная Урфинова мечта: избавиться от старой сволочи.

— …но надо действовать очень аккуратно. А ты пока не умеешь. И нет, я не думаю, что Кормак действительно с этим связан. Он слишком умен, чтобы так подставляться. Но если уж случай выпал… закрывай глаза, дорогой. И думай о чем-нибудь хорошем…

Прикосновения ощущались. И боль была, но какая-то очень далекая, несерьезная. Скорее уж, она мешала окончательно провалиться в сон, позволяя слушать спокойную дядину речь.

— Вы, главное, здесь глупостей не натворите. Это в первую очередь тебя, дорогой мой, касается. Не геройствуй. Сиди тихо. Наблюдай. Думай. Будет кто любопытствовать, дай понять, что у меня очередной срыв. Займись Советом. Пора их проредить… используй Макферсона. У него наверняка имеется, что Кормаковым людям предъявить. Собирай. Ищи свидетелей. Бумаги. Исполнителей. Кайя говорить не стоит. Незаконно это… но давно пора было сделать. Вычисли, кого надо убрать, чтобы остальные присмирели. И думай, мальчик мой.

Урфин думал. Каждую минуту прокручивал в голове список, пытаясь понять, где именно ошибся, его составляя. Пяток имен, но все несерьезные. Урфин к каждому присматривался и… отбрасывал.

Возвращал.

Снова отбрасывал.

Составлял список наново, понимая, что идет тем же путем.