Преданья старины глубокой - Рудазов Александр

- Оно и хорошо, что не ведаешь. Имя мое тебе ни к чему, - сплел вместе перепончатые пальцы водяной. - Знаю я вашего брата - вызнаете, а потом колдовать станете, пакости строить… Это лешим начхать, как их кликают, они имен не таят. А мы, водяная братия, к этому осторожней относимся… Водяной я, водяной и есть - и довольно с вас. Чай, именины мои вам не справлять… Так чего надобно-то?… Почто явились среди ночи?… Почто на мельницу без спросу вошли?… Почто девок моих напужали?… Да ты травой своей не тряси - я тебе не русалка, мне твоя полынь до задницы, хоть целиком меня в ней обваляй!… А вы чего там подглядываете, мокрощелки бестолковые?!

Иван перевел взгляд на озерную гладь - там и впрямь все чаще появлялись зеленовласые девичьи головки. Любопытные русалки возвращались обратно - посмотреть, как водяной дедушка будет прогонять человечьих нахалов. А может быть, позволит и им присоединиться к веселью…

Известно, для любой русалки самое милое дело - задушить какого-нибудь паренька попригожее, да на дно уволочь. Тот, кудрявый, что с драгоценным мечом и разрывчатым луком, им особенно глянулся - молодой, румяный, широкоплечий, да и лицом куда как хорош. Правда, улыбка на диво дурацкая, но это уже пустяки. Утопленнику большой ум не надобен.

- Иван, ну-ка, подай котому, - попросил Яромир. - Вот, держи, дядя, подарки тебе тут от нас полагаются…

Из котомы появился жареный гусь, огромный аржаной каравай, резная солоница в виде утки и в довершение всему - пара новеньких лаптей. Водяной сначала брезгливо морщил нос, шевелил усищами-червяками, но лапти его все же смягчили. Рыхлое тулово блаженно обмякло, озерный хозяин ухмыльнулся, напялил на перепончатые ступни обновку и вытянул ноги перед собой, придирчиво рассматривая подарочек.

- Годится, пожалуй, - неохотно прокряхтел он, вонзая кривые зубы в гусиную ляжку. - Принимаю. А чего взамен хочете? Рыбки, что ли, в сети нагнать? Это я щас, этого не жалко…

- Да нет, мы не за этим, - остановил уже начавшего подниматься водяного Яромир. - Говорят люди, ты уж шесть лет всех рыбаков отпугиваешь - ни единой рыбешки не даешь…

- Да еще и измываешься - конячьих говяшек в сети накладываешь! - строго добавил Иван. - Негоже так, хозяин, не по-христиански!

- А ну-ка, ну-ка… - насторожился водяной. - Это вас кто же прислал-то, а?

- Князь Всеволод, господин земель сих! - с готовностью ответил Иван.

Яромир дернулся было пихнуть не в меру болтливого княжича, но его слова явно не вызвали у водяного гнева. Наоборот - в горящих глазах отразилась задумчивость.

- Хм-м-м… Да неужто сам князь?… Ох, боюсь, боюсь, страшно мне, горемычному, ногами не бейте только!… - притворно захныкал водяной. - Ну-ну, ну-ну… И чего ж ему надо?

- Да немного, - прищурился Яромир. - Перво-наперво - чтоб больше не чудил. Людям рыба нужна.

- Это что ж - даже и не утопи никого? - скривился в недоброй ухмылке водяной.

- Ну отчего ж? Ты - хозяин, ты в своем праве. Топить топи, только в меру - не всех подряд, а с разбором… Ты поразмысли головой, дядя, ты ж сам себе вредишь! Если всех до одного на дно пускать - так к тебе больше ходить никто не станет, даров не будет. А то и пуще того - оголодают мужички вконец, так скинутся всем миром, да и пришлют к тебе на душевный разговор волхва из старых… или попа знающего… Напьешься святой водички по самое горло, так пожалеешь, что не прислушался…

- Ишь, указчики выискались… - проворчал водяной. - Я, чай, лучше вашего знаю - сколько мне в подводных хоромах холопьев требуется…

Яромир продолжал улыбаться, выжидающе глядя на шерстисто-чешуйного пузана. Тот невнятно кхекал, мялся, ворочался, отводя глаза, но потом все же неохотно промямлил:

- Ладно уж, Волхович, будь по-твоему. И то сказать - совсем что-то в последнее время мое озеро запустело, за всю осень ты первый меня навестил… Год года хуже, год года хуже… Уговорил, волчара речистый. Все равно уж через пару седмиц в постелю укладываюсь - и до весны… Можешь передать своему князю - пусть будет спокоен, поумерю пыл со следующего года. Доволен?… Ну и все тогда, ступайте себе, устал я что-то с вами…

- Э нет, погоди, - покачал головой оборотень. - С тебя еще пеня причитается.

- Чего-чего? - подался вперед водяной. - Какая еще пеня?! Это ты кому говоришь, волколачья душа?!

- А тебе! - наклонился навстречу Яромир. - Сам считай! Озеро хоть и твое, да только лежит оно в княжестве Владимирском. Значит, Правде ты подчиняться должен - или Прове^[50] не боишься? За шесть лет на тебе татьбы столько, что не перечислишь. Разбой - раз! За разбой по Правде положены поток и разграбление… хотя тебя разграбить трудненько будет… Ладно, тут мы еще подумаем. Убийства - два! Да убийства все не в обиду совершены, а в разбое^[51] - это тоже учитываем. Княжих мужей среди твоих убийств вроде как нет - они обычно рыбалить не ходят. Значит, только люди и холопы. За людей - вира и головничество, за холопов - продажа и урок^[52]. Вира за мужчину - сорок гривен, за женщину - двадцать. Головничество - по пяти гривен за всякую смерть, без различий. За холопов по двенадцати гривен продажи, да еще урока…