Пересмешник - Пехов Алексей Юрьевич

Даже сейчас, намокшая, замерзшая, измотанная она продолжала оставаться той самой девушкой, которую я так долго и безуспешно искал.

– Эрин, – я, стараясь скрыть изумление, коснулся шляпы. – Какая неожиданная встреча.

Я очень надеялся, что она не слышит, как у меня колотится сердце.

– Я ждала вас, – сказала она, поспешно оглядев улицу и сделав еще один шаг мне навстречу.

– Вот как?

– Мне пришлось следить за вами от кладбища. Очень жаль, что с вашим другом произошла беда.

Я увидел, что она дрожит.

– Вы совсем замерзли!

– Пришлось стоять под дождем, – Эрин виновато улыбнулась. – Какой-то господин отнял у меня зонт. Этот район не слишком дружелюбен к одиночкам. Нам следует поговорить, чэр эр’Картиа.

– Именно это и я хотел сказать, – произнес я, внутренне отмахиваясь от Стэфана, возмутившегося тем, что я закрыл им девушку от дождя.

Она потянула меня за рукав:

– Идемте. Здесь нас могут увидеть.

Я хотел возразить ей, что на улице ни души, но не стал спорить и пошел рядом во мрак переулка. Единственный фонарь горел далеко-далеко впереди. Она шла, опустив голову. Я не выдержал и, несмотря на ее горячие возражения, отдал ей свой плащ.

– Я давно искала встречи с вами, но у меня не получалось, – сказала Эрин. – Извините, что доставила вам столько неприятностей. Если бы я только знала, к чему приведет моя попытка спрятаться в вашем купе, то никогда бы не стала этого делать.

– Если вы искали встречи со мной, то зачем же убежали, когда увидели меня на Арене?

– Я испугалась, если честно. Извините, что мне пришлось так поспешно скрыться.

– Вы о первом или вторым случае? – с иронией спросил я.

Девушка невесело рассмеялась:

– Извините за то и другое, чэр.

Я хотел спросить, для чего ей понадобилось убивать того человека, но решил придержать этот вопрос какое-то время.

– Вы пришли за своим платком, так? – мы миновали фонарь и оказались в переулках западной Ямы.

Темных, узких, безлюдных и грязных.

– Так значит, это вы нашли его?! – я почувствовал в ее голосе и напряжение, и облегчение.

– Почему он так важен для вас? Зачем вам потребовалось его красть?

– Вы и это знаете? – мне показалось, что она снова невесело улыбнулась, но из-за окружающей нас темноты я не мог за это поручиться. – Я забрала у вора лишь то, что принадлежит мне по праву рождения и наследования, чэр. Платок хранился в моей семье много лет. Для меня он бесценен. А для вас, боюсь, он так и останется красивой цветной тряпицей. Так он у вас?

– Да, – не стал я врать.

– Слава Всеединому, что его нашли вы! – прошептала Эрин. – Я подозревала, но не была до конца в этом уверена.

– Ваши слова означают, что вы вернулись в купе и не покидали поезда, несмотря на рвение жандармов.

– Я надежно спряталась, – пожала она плечами. – И когда, вернувшись, не обнаружила его, сразу подумала о вас.

– Для чего его было скрывать? Вы могли взять платок с собой.

– Я боялась, – сказала она, опять небрежно пожав плечами. – В тот момент мне показалось отличной идеей спрятать эту вещь в вашем купе. Оно было самым надежным местом в поезде.

Я рассмеялся, и она вопросительно посмотрела на меня. Пришлось объяснить:

– Простите, что не доверяю вам, но всего лишь несколько минут назад вы говорили, что платок важен только для вас. Но раз вы его спрятали…

– Я боялась, – вновь повторила Эрин. – Подумала, что люди, преследующие меня, это…

– Носящие красные колпаки?

Она покачала головой:

– Нет. К сожалению. Давайте дойдем до моей квартиры, и я расскажу вам все.

– Вы живете в Яме?

– Скорее скрываюсь. Вы отдадите мне платок, чэр?

– Не раньше, чем вы ответите на мои вопросы, Эрин.

Она немного подумала и сказала:

– Что же. Это вполне справедливый обмен. Но, боюсь, ответы не принесут вам ни счастья, ни поко…

Сверкнула электрическая вспышка, и девушка, даже не вскрикнув, упала на мостовую. Я отшатнулся в сторону, ткнув принявшим обычный облик Стэфаном во мрак, словно держал в руках шпагу. Кто-то взвыл, я услышал предостерегающий «крик» Анхель, и в этот момент рядом с моим правым боком разорвалась бомба.

Меня основательно тряхнуло, в голове помутилось, и я сам не понял, как оказался на мокрой мостовой.

– Готов? – раздался голос надо мной.

Кто-то наклонился и сказал:

– Кажется да. Проверь девчонку.

Возня, чирканье спички, ругань и за ним:

– Да! Да! Это она!