На полпути к себе - Иванова Вероника Евгеньевна

Слуги разливают по чашкам из замутнённого стекла taaleh, причём редкого сорта, с медным оттенком. Но красота благородного напитка отходит на второй план, потому что… Маг берёт чашку в левую руку, а мизинцем правой быстро проводит по тонкому ободку. Движение, на которое не всякий обратит внимание. Я бы и сам не заметил, если бы… Если бы чернявый Лаймар не будил во мне смутное беспокойство.

– Почтенный, позвольте задать Вам вопрос!

– Разумеется, благородный лэрр! – язвишь, значит? Ну, ничего, мы ещё посмотрим, на чьей половине игральной доски больше фигур.

– Откуда Вы родом?

Он промедлил. Меньше вдоха, но промедлил с ответом.

– Хассия.

– Вот как… – странно. Эта провинция слишком далеко на Западе, чтобы… – А мне показалось, что Вы – уроженец Юга.

– Почему же? – он оставался расслабленным, но жилка на смуглом виске стала чуть заметнее, чем прежде. Чуть зеленее.

– Ваш жест… очень похож на тот, которым кочевники Южного Шема отгоняют демона К’хашша.

– Да? Не знал, – Лаймар удивился. Слишком естественно, на мой взгляд. – Вы, должно быть, часто там бываете, если столь хорошо знакомы с тамошними обычаями?

– Где?

– В Южном Шеме.

– Пожалуй. Я провёл много дней вдали от дома.

– Однако в Вашей речи не слышно влияния дальних земель, лэрр… – масляно улыбнулся маг. – Неужели странствия совсем не оставили отпечатка на Ваших привычках?

– Видите ли, почтенный, я разговариваю с каждым на том языке, который ему понятен. По-вашему, это неправильно?

– Это делает Вам честь, лэрр, – мёда в голосе Лаймара становится всё больше. Очень нехороший признак.

– Рад, что Вы так высоко оценили мои скромные старания, – улыбаюсь в ответ. Обнажая клыки.

На мгновение ноздри мага раздуваются, но эта смена настроения мимолётна и не привлекает особого внимания. А в следующее мгновение Лаймар резко встаёт и отвешивает поклон хозяину дома. Столь же презрительный, как и в первый раз.

– Простите, но вынужден откланяться… Дела, дела! Если Вам понадобится моё участие – всегда к Вашим услугам!

– Конечно, почтенный Лаймар, всенепременно! Вас сопроводят со всем возможным почтением! – герцог так оживлённо воспринял известие об уходе мага, что сразу становится ясно: не мне одному этот чернявый наглец встал поперёк горла.

Когда последние отголоски присутствия кудесника растаяли в воздухе зала, я спросил:

– Стоило ли пользоваться услугами того, кто не вызывает доверия?

Дядюшка Хак настороженно нахмурился, а Льюс вдруг улыбнулся, разом помолодев на пяток лет:

– Вы тоже заметили?

– Что именно?

– Некоторую… скользкость почтенного мага.

– Я бы назвал это склизкостью, если позволите.

– Да, так гораздо вернее! – подтвердил герцог. – Мне не нравится этот человек.

– Тогда зачем…

– Он лучший дознаватель Виллерима и правая рука придворного мага.

– То есть, с ним не стоит портить отношения? – уточняю. Из любви к порядку.

– Можно и так сказать, – кивнул дядюшка Хак. – Но Вы, похоже, заставили его понервничать…

– Почему Вы так считаете? – наблюдательность старого герцога не стала для меня ошеломляющим открытием, но всё же немного и неприятно удивила.

– Он даже не остался на обед, а всем известно, как сильно почтенный Лаймар любит дармовое угощение! – пояснил Льюс. – Ваше упоминание о демоне… Как его зовут?

– Его не зовут, – устало вздыхаю. – Он приходит сам. К тем, кто не замыкает кольцо вокруг стоячей воды. Демон К’хашш.

– И чем он опасен?

– Да ничем особенным… Детская страшилка, не более.

Я не стал объяснять, что именно поэтому все дети Южного Шема, как только становятся способны удержать в пальцах чашку, учатся отгонять упомянутого демона. А изжить детскую привычку – ой, как трудно…

– И они все… там, на Юге… так делают? – продолжал допытываться Льюс.

– Все. Без исключения.

– Интересно… Значит, Вы полагаете, что Лаймар родился в Южном Шеме?

– Вероятность велика. Либо его семья чтила традиции и на чужбине… Впрочем, оставим в покое происхождение сего, вне всякого сомнения, достойного человека, – позволяю себе улыбнуться. – С какой целью Вы пригласили в дом нас обоих в одно и то же время?

– В основном, чтобы удостовериться, что Вы не имеете отношения к гибели моего сына.

– Как раз имею! Если он умер только из-за того, что приблизился ко мне…