Три глаза и шесть рук - Рудазов Александр

Первый мент тем временем выбежал из магазина и принялся палить в меня, улетающего. Второй присоединился к нему из окна машины. По крайней мере, трусами их не назовешь. Они вопили и требовали, чтобы я спускался, иначе, мол… Угрожали, в общем.

Их запал изрядно остыл, когда ко мне присоединился Палач. Он вынырнул прямо из мостовой и широким шагом пошел следом. А поскольку между нами в тот момент как раз стояли милиционеры, он прошел прямо сквозь них. В буквальном смысле. Видимо, Палач слишком ответственно отнесся к моему приказу оставить «объектов» в покое — теперь он их даже не замечал. Даже не попытался их обойти, гад!

Не знаю, какие ощущения испытываешь, когда кто-то проходит сквозь тебя. Вероятно, это очень неприятно. Во всяком случае, пушки у этих парней сами собой вывалились из рук, и они быстренько погрузились в машину. Я заметил, что второй мент мелко трясется. Кого-нибудь одного из нас они бы еще выдержали (меня вон даже угрохать пытались), но обоих сразу… Нет, для среднего человека это многовато…

— Теперь надо где-то раздобыть деньги, — поскреб я затылок, когда мы очутились на крыше одного из высотных зданий. Надеюсь, те двое не собираются объявлять нас в розыск — сегодня я не в настроении улепетывать от кемеровской милиции. Хорошо хоть дождь кончился, а то я уже чувствую себя морским окунем…

— Палач предлагает воспользоваться этим вместилищем денежных единиц. По расчетам Палача, здесь достаточно для того, чтобы приобрести необходимые Палачу и Якову предметы.

— Ну-ка, ну-ка…

Я выхватил у Палача кошелек. Самый обычный кожаный бумажник. Но денег и вправду более чем достаточно — хватит на билеты, и еще останется.

— Где ты это взял?

— Палач изъял данный предмет у объекта типа «милиционер». Палач сделал это, когда совершал проникновение сквозь материальную структуру объекта. Палач желает знать, было ли в его действиях что-либо противоречащее желаниям Якова?

— Да нет, все в пор…

Я замолчал на полуслове. Дело в том, что я вдруг почувствовал знакомое расслабление во всем теле, а потом снова оказался в совершенно пустом пространстве. В пространстве, в котором не было ничего и никого. Даже меня.

— Ну вот, я снова сплю… — раздраженно буркнул я. — Эй, подсознание, ты здесь?

— Здесь, здесь, где же еще, — жизнерадостно ответил Голос. — Так и не научился контролировать процесс?

— К сожалению. В глаза бы плюнуть тому, кто меня конструировал…

— Посмотри на это с другой стороны. Тебе еще повезло, что это не случилось пятью минутами раньше, когда ты парил в воздухе. Или десятью — когда ты распугивал мусоров.

— А тебе откуда известно?

— Я знаю все, что знаешь ты, — усмехнулся Голос. — По-моему, ты зря заключил сделку с Палачом. Что, если он воспользуется тем, что ты сейчас совершенно беспомощен, и доведет до конца то, что вы начали на той поляне?

— Блин! — возмутился я, подумав о том, что сейчас, возможно, этот стеклянноглазый отрывает мне голову. — Но я все еще жив?

— Когда ты умрешь, ты это почувствуешь, обещаю. Собственная смерть — одна из немногих вещей, которые невозможно проигнорировать.

— Ладно, будем надеяться, что он сдержит слово…

— Будем, — согласился Голос, — Знаешь, а ведь если он его сдержит, тебе будет гораздо труднее прикончить его когда он перестанет быть нужным. Совесть загрызет…

— Ты и об этом знаешь?

— Да. И это довольно подло с твоей стороны — я никогда и никого не бил в спину.

— Яещеничегонерешил… — огрызнулсяя. — Его просто нельзя оставлять в живых — ты же видел, что он сотворил на той базе!

— Видел, твоими глазами. Но ведь его так запрограммировали — в чем же он виноват? Разве ты будешь упрекать тигра за то, что он пожирает зебр?

— Тигр не ест зебр, они живут на разных материках, — машинально поправил я.

— Разве? — удивился Голос. — А я и не знал… Не успели мы ваш мир как следует изучить…

— Что?

— А, извини, оговорился. Но это не важно — главное то, что он пытается пойти против своей программы, разве нет? А это довольно редкий случай, чтобы у робота проснулась совесть.

— Не уверен, что это именно совесть.

— Или желание свободы, какая разница? Так или иначе, если ты ему поможешь, он больше никого не будет убивать. Он уже сейчас этого не делает, верно?

— Верно-то оно верно, да толь…

Я пробудился. Наш разговор с подсознанием вновь прервался на полуслове.