На руинах Мальрока - Каменистый Артем

Как вообще там жить можно?!

"Робин Гудов" видно не было – очевидно в такое время у них принято устраивать полуденную сиесту, невзирая на пасмурную погоду и климат, далекий от тропического. Низкие, налитые влагой тучи едва не задевали верхушки деревьев, но пока что дождя не было и это очень радовало Люка – он опасался, что жильная тетива его лука может отсыреть.

Бывший лодочник был настроен агрессивно – даже обычную невозмутимость куда-то спрятал. Видимо к разбойникам у него были старые счеты. Вряд ли, что именно к этим – просто как к социальному явлению. Я в принципе не против драки, но если есть возможность уладить дело без крови, не упущу. Вот и сейчас ждал вердикта епископа – вдруг он передумает атаковать.

Дождался.

– Дан – я заметил лишь одного: за малым сараем сидит, к стене прислонившись. Вон, приглядитесь – ногу можно увидеть отсюда. И собачка там крутится: мелкая, черная, шелудивая. Опасная шавка – как нас учует, так сразу лай поднимет. Дурной у нее характер – сразу видно. Не подобраться без шума – даже если сможем тихо прирезать этого, то на гавканье и визг выскочат остальные. Не получится нам по-тихому лошадей увести.

– Убивать всех будем? – кровожадно уточнил Люк.

– Как получится… – неопределенно ответил я, доставая из обрезанного трофейного колчана первый болт. – Люк: не увлекайся. Нам надо их разозлить, а не перебить всех до единого. Помнишь, как договаривались?

– Помню. Я не подведу.

– И не забывай – если среди них окажутся грамотные ребята с серьезным оружием, сразу отходим в лес. Нам нельзя погибать из-за какой-то шайки разбойников – нас люди ждут, и дела серьезные. Не ввязываемся в резню с профессионалами.

– Да откуда у варнаков такие найдутся!

– Люк! Просто помни – не ввязываемся!

– Да, сэр страж. Простите.

* * *

Мой характер портится на глазах – действительно в маньяка превращаюсь. Позавчера впервые убил человека, и не поморщился. Оборонялся, конечно, но все равно звоночек интересный. А сегодня сам в атаку иду, чтобы убивать.

Людей.

И что характерно – ни рефлексий, ни совести угрызений. По-барабану все – думаю лишь о том, чтобы самому не пострадать.

Атака наша выглядела не слишком эпически. Мы вышли из леса и, сжимая оружие наготове, неспешно направились в сторону деревни по заросшему сорняками полю. Говоря мы, я подразумеваю себя и Люка – епископ до поры затаился в кустах: в этой битве он являлся нашим засадным кавалерийским полком. Флаг нести было некому, поэтому над нашим войском ничего не развивалось. Просто вышла на опушку пара типов с луком и арбалетом, и пошла куда-то. Бывает…

Таланты шелудивой шавки епископ перехвалил – мы уже преодолели полпути до ближайших развалин, когда она, наконец, нас заметила. Реакция была предсказуемой: высокочастотный пронзительный лай. Внимание на него не обратил никто – деревня как была сонной, такой и осталась.

Я начал подозревать, что зря мы медлили – надо было просто забрать себе лошадей и ехать дальше: никто бы и не пошевелился.

Напились там все, что ли?!

Из ближайшей землянки выбралась женщина в некогда красном, а теперь просто очень грязном сарафане. Прическа тоже далека от идеала, а на лице столь толстый слой недорогих румян, что на манекен из витрины похожа. Вот только зачем манекену такие кривые ноги?!

Отойдя от дверей шага на три, "красавица" задрала подол, присела, созерцательно уставилась в бесконечность. Так уж получилось, что бесконечность эта располагалась в нашем направлении. Сфокусировав взгляд на атакующей "шеренге", женщина пронзительно заорала на одной ноте:

– Ааааааа!

Собака, в знак солидарности, начала завывать. Столь сложная парная композиция сумела пронять типа у сарая – он, наконец, выглянул из-за угла, он что-то громко и грубо произнес, обращаясь к женщине. Расстояние не позволяло расслышать слова, но интонации и жесты свидетельствовали о присутствии большого количества ругательных выражений.

Соизволив проследить, куда указывает орущая, бородатый коротышка умолк на полуслове и опрометью бросился все в ту же ближайшую землянку. Оттуда почти сразу выскочило уже пятеро таких же бородачей, уставились в нашу сторону. Даже с такой дистанции мне показалось, что я слышу поскрипывание в их черепах – напряженно пытаются понять, кто мы такие и зачем пожаловали.

Люк, стимулируя их умственную деятельность, остановился, выстрелил. Стрела вонзилась в обгорелое бревно, метрах в десяти от собравшихся разбойников.