Проклятье хаоса - Сальваторе Роберт

He-мертвый с любопытством взглянул на потерянную конечность, словно размышляя, как бы приспособить ее обратно.

– Ох, придется прикреплять, – прозаично заявил безгубый рот.

Атака Пайкела оказалась более губительной – его дубинка из ствола дерева врезалась во взорвавшийся осколками череп Баннера, превращая не-мертвое создание в скомканную, изломанную груду костей и плоти.

Оба глаза выпали-таки из глазниц и покатились, волоча за собой длинные тонкие жилы.

– А вот это неприятно, – сказал Баннер, и три товарища подпрыгнули от неожиданности.

Затем, к своему ужасу, они поняли, что глаза катятся не куда попало, а, кажется, озирают и оценивают повреждения!

– Как много работы! – прохныкал Баннер.

Трое друзей медленно попятились, Пайкел последним, поскуливая и недоверчиво качая головой. В пяти футах от развалившегося чудовища они нашли в себе смелость повернуться к нему спиной и рванули прочь, работая ногами изо всех сил.

Так что когда Кэддерли резко затормозил, Айвэн врезался в него, а Пайкел – в Айвэна.

– Руфо? – спросил Кэддерли, оборачиваясь.

– Руфо? – эхом отозвался Айвэн.

– О-о-ой! – согласился Пайкел.

– Ну конечно, ты помнишь Руфо, – раздался за спиной спокойный знакомый голос.

Медленно, очень медленно все трое, как один, повернулись к выходу из молельни и увидели Кьеркана Руфо, стоящего как обычно, чуть скособочившись.

Кэддерли немедленно заметил, что клеймо, которым он наградил Руфо, содрано, видимо, когтями.

– Ты не принадлежишь этому месту! – отважно взревел молодой жрец, напоминая себе, что он ведь в своем доме, доме Денира.

Руфо издевательски рассмеялся. Кэддерли, не раздумывая, двинулся вперед, волоча за собой дворфов.

– Что ты такое? – спросил он, понимая: произошло что-то действительно ужасное и перед ним стоит нечто куда более сильное, чем Кьеркан Руфо.

Руфо злобно улыбнулся, открыв рот в свирепом шипении, гордо демонстрируя свои клыки.

Кэддерли едва не лишился чувств, но взял себя в руки. Он сдернул священный символ со своей широкополой шляпы и неуклюже водрузил ее обратно себе на голову.

– Именем Денира, я изгоняю… – начал он.

– Не здесь! – прорычал в ответ Руфо, и его глаза полыхнули красным огнем. – Не здесь.

– Ух-ох, – пробормотал Пайкел.

– Он же не вампир, а? – спросил Айвэн, и как все вопросы, которые задавал Айвэн здесь, этот имел ответ, который он хотел – который ему было нужно! – услышать.

– Если бы ты только мог понять, что означает это слово, – отозвался Руфо. – Вампир? Я Tuanta Quiro Miancay, Всесмертельный Ужас! Я олицетворение этого эликсира, и здесь правлю я!

Разум Кэддерли лихорадочно перебирал жуткие варианты. Ему знакомо это имя. Tuanta Quiro Miancay. Он как никто другой понимал мощь Проклятия Хаоса, поскольку был одним из тех, кто победил его, тех, кто поместил его в бутыль, погруженную в чашу со святой водой.

Но он его не уничтожил: Руфо – тому доказательство. Проклятие Хаоса вернулось, в новой и, несомненно, куда более разрушительной форме. Кэддерли почувствовал разливающееся у него по ноге тепло, излучение, исходящее из кармана. Потребовалась всего секунда, чтобы вспомнить, что там лежит амулет, переданный Руфо Друзилом в Шилмисте. Этот амулет был настроен на беса, так что его владелец и Друзил легко могли связываться телепатически. Сейчас он потеплел, и Кэддерли испугался того, что это может означать.

– Твой бог ушел из этого места, Кэддерли, – провыл Руфо, и Кэддерли не рискнул бы отрицать правдивость этого утверждения. – Твоего ордена больше нет, и многие добровольно перешли на мою сторону.

Кэддерли хотелось бы оспорить это, хотелось не верить. Но юноша знал, что жестокий недуг разъедает ордены Денира и Огма, он проник в них даже прежде, чем появилось это новейшее воплощение Проклятия Хаоса.

Молодой жрец подумал о своей последней стычке с деканом Тобикусом. Даже покинув Библиотеку Назиданий ранней зимой, Кэддерли знал, что вернется сюда, чтобы бороться против укоренившихся здесь порядков, которые противоречили учению братьев-богов.

Потом явился Руфо, и падение Библиотеки, кажется, полностью завершилось.

Данная пауза, или, как говорится, затишье перед бурей, не могла продлиться долго, – только не тогда, когда на стороне Кэддерли стояли два вспыльчивых напуганных дворфа. Затишье разрушил Айвэн, взревевший и кинувшийся вперед, изо всех сил ударив Руфо своим огромным топором.