У Великой реки. Поход - Круз Андрей

Равиль и сам служил в своё время на старой канонерке «Щука», выведенной уже из списочного состава флота и проданной какому-то прибрежному герцогству, что у Южного океана, — так что знает, о чём речь. А вести войска сюда разумно. Чего каждый раз транспорты до Твери и обратно гонять? От Великореченского порта до места высадки им всего три версты, всю дивизию можно за день перевезти.

— А что эльфы так развоевались вдруг? — поинтересовался я. — Не слышал ничего? У тебя ведь дружки в любом месте.

— Ладно уж — в любом, — отмахнулся Равиль. — Говорят, что эльфы в этот раз сумели союзников призвать. Больше их. И ещё у них пророчество очередное. Что именно в этот раз они свою Пущу… дальше сам понимаешь.

— Так у них каждый раз пророчество, — пожал я плечами. — Они без пророчеств до ветру не ходят.

— Каждый раз у них пророчества новые, а на этот раз пора пришла сбыться чему-то из старых книг. Вот они и засуетились.

— Из старых? Это серьёзно, — согласился я. — Тут к ним и другие эльфы подойти могут, книги у них одни на всех.

— Вот так и говорят, — кивнул Равиль. — Ладно, говори, чего хотел?

— Бензина возьму, шесть бочонков, и бочонок масла. На обмен.

— Если на обмен, то дам, — кивнул приказчик. — А так — уже проблемы с поставкой из-за этой войны, бочек не хватает. К тому же в Царицыне в порту склад взорвался, вообще всё нарушилось. Любой график в задницу вылетел.

— Склад взорвался? — удивился я.

— В газетах пока не писали, — ответил Равиль. — Но по нашей связи пришло сообщение, что, мол, поставки восстановятся лишь недели за две, не меньше. И ещё говорят, что диверсия.

А чему же ещё быть, если не диверсии? Большие склады топлива помимо обычной охраны всевозможными противопожарными заклинаниями напичканы, так просто не взорвутся. А со стороны эльфов вполне разумно. Воевать так воевать, все средства хороши. На их месте я так бы и поступал.

— Видать, и вправду эльфы всерьёз за дело взялись, — согласился я с Равилем.

— Видать. Откидывай борт, будем пустую тару выгружать.

Он свистнул, из склада вышли двое сонных грузчиков из нордлингов с берегов Залива Росомахи. Тут все чернорабочие всё больше из них — здоровые, спокойные и не слишком вороватые. Они ловко выгрузили пустые красные бочки с эмблемой товарищества «Гайбидуллин и Компаньоны», переплетёнными «Г» и «К», затем выкатили из ворот склада тележку с такими же бочками полными.

Я проверил все пробки. Не хватало, чтобы в дороге горючка подтекала. Унюхаемся. Затем махнул рукой — мол, грузите. И ещё через пять минут все бочки стояли в кузове, у самого дальнего борта, а я продел толстую верёвку сквозь все ручки и притянул к стальной дуге. Так надёжней будет, если придётся по кочкам гонять. Потом, перед выездом, щит поставлю вокруг них, чтобы чего не вышло.

Расплатился, предварительно поругавшись. В связи с дефицитом Равиль успел задрать цену больше чем на треть. Если раньше пятидесятилитровая бочка стоила пять рублей золотом, если сдавать пустую тару, то сейчас он взял с меня четыреста двадцать ассигнациями, а это по семь золотом за каждую. Быстро же он сориентировался. Не зря говорят, что кому война, а кому мать родна. Хотя продажи-то у него упали, вот и добивает. Ладно, хрен с ним, хитроумным.

Со склада топлива я направился к продовольственным рядам. Вот этот базар в выходной день был, наоборот, оживлённым, самое время закупаться. Но сегодня народу тоже было мало. Фермеры с левого берега Великой не приехали, так что часть прилавков стояла пустой. Но тот, кто мне нужен, был на месте.

В конце колбасных рядов расположился небольшой склад, с примкнувшей по местному обычаю к нему маленькой лавкой. И в лавке всем командовал гном Халли — дальний родственник Дарри Рыжего, седьмая воде на киселе, который уже лет десять как пристроился на жительство в Великореченске и открыл свой маленький консервный заводик. Да так удачно открыл, что продаёт мясные консервы от Великореченска до самого Ярославля. И я у него в постоянных покупателях, за что мне, естественно, скидка.

Халли был черноволос, местами сед, хоть и не стар, и мордой здорово смахивал на портреты основоположника единственно верного учения, которые так любят вешать на стены новоявленные агитаторы за рабочее дело. Правда, на основоположника, который почему-то заплёл в бороде несколько косиц, на концы их нацепил золотые колечки, а ещё две косы, потолще, заплёл на висках. Ну и принарядился в традиционный гномий рабочий кафтан без рукавов, в котором так удобно работать руками.