Я надену полночь - Пратчетт Терри

Помимо всего прочего Петулия была специалистом в свином утомлении^[6], и в этом году стала очевидным чемпионом по благородному искусству утомления. Тиффани знала, что сама бы не справилась лучше. Ее подруга могла сидеть со свиньей и часами спокойно и ласково рассказывать ей о чрезвычайно скучных вещах пока внутри свиньи не сработает какая — то странная пружина – совершенно счастливая свинья зевала и была готова превратиться в совершенно необходимый вклад в семейную диету в грядущем году. Может показаться, что это не лучший исход для свиньи, но учитывая сложный куда более шумный способ умерщвления свиней до изобретения свиного утомления, такой вариант, конечно в глобальном масштабе, гораздо лучше, куда ни глянь.

Стоя в одиночестве среди толпы, Тиффани вздохнула. Как тяжело носить черную, остроконечную шляпу. А все потому, что нравится вам или нет, но ведьме полагалось носить остроконечную шляпу. Именно шляпа делала ведьму ведьмой. Она заставляла окружающих обращаться с вами с осторожностью. О да — они будут вежливыми, и часто немного нервными, словно ожидая от вас, что вы будете заглядывать внутрь их голов, что вполне возможно вам по силам, используя старые — добрые ведьминские уловки вроде Точновидения и Ясномыслия^[7]. Но тут и не пахло настоящим волшебством. Этому мог научиться кто угодно, обладающий хоть каплей здравого смысла, но иногда бывает так трудно найти даже эту каплю. Порой люди так заняты жизнью, что порой не задумываются о ее смысле. Ведьмы же делают это постоянно, и это означает, что они всегда востребованы. Да — да, востребованы, и почти всегда, но не всегда (в очень вежливом и вполне понятном невысказанном виде) желательны.

Не только люди, живущие в горах, были привычны к ведьмам. На Мелу люди были дружелюбны, но не были вам друзьями или вернее не совсем друзьями. Ведьма ведьме рознь. Ведьмам известно многое, что неизвестно вам. Ведьмы иные. Ведьма та, кого лучше не злить. Ведьмы не похожи на остальных людей.

Тиффани Болит была ведьмой, и она превратилась в ведьму потому что живущим здесь людям была нужна ведьма. Всем нужна ведьма, но порой они об этом не догадываются.

И это работало. Старый образ слюнявой ведьмы отбрасывался все дальше прочь с каждыми принятыми родами и сопровожденным в последний путь стариком. И все равно, древние сказки, сплетни и книжки с картинками оставили о себе в мире память.

Что было хуже всего, на Мелу традиционно не было ведьм, и пока жива была Бабуля Болит, ни одна даже не пыталась здесь укорениться. Как всем известно, Бабуля Болит была мудрой женщиной.

Настолько мудрой, что не пыталась быть ведьмой. Ничто не могло случиться на Мелу без позволения Бабули Болит, или, по крайней мере, продлится более десяти минут.

Поэтому Тиффани оказалась единственной ведьмой.

И не только без поддержки от горных ведьм вроде Нянюшки Ягг, Матушки Ветровоск или мисс Левел, но и от народа Мела, потому что он не привык к общению с ведьмами. Если бы она попросила, другие ведьмы, конечно же, пришли бы на помощь, но, хотя они и не высказались бы прямо, это означало бы, что она не в состоянии справиться со своими обязанностями, не подходит для этой задачи, не уверена в себе, и вообще не достаточно хороша.

— Прошу прощения, мисс, — последовало нервное хихиканье. Тиффани оглянулась и увидела двух девочек в лучших новых платьицах и соломенных шляпках. Они робко смотрели на нее с почти незаметным озорным блеском во взгляде. Она быстро пораскинула мозгами и улыбнулась:

— Да, Беки Пардон и Нэнси Апрайт, верно? Чем могу вам помочь?

Беки Пардон с довольным видом вынула из — за спины небольшой букетик и протянула ей.

Естественно Тиффани его узнала. Она сама, когда была маленькой, делала точно такие же для девочек постарше, просто потому что таков заведенный порядок вещей на прополке. Это был небольшой букетик полевых цветов, содержащий, и это была важная, магическая его часть, пучок травы, выдернутый из мелового изображения.

— Если вы положите его под подушку сегодня ночью, вы сможете увидеть своего суженного, — с серьезным видом заявила Беки Пардон.

Тиффани осторожно приняла слегка увядший букетик.

— Дайте-ка взглянуть, — сказала она. — Что тут у нас? Ага, обещалки слащавые, дамские подушечки, семилистный клевер — какая удача! — веточка дедовских штанов, пронзённые сердечки, и — Ого! — кровоточивые амурки, а это…  — она уставилась на маленькие бело — красные бутончики.