Дневник мамы первоклассника - Трауб Маша

— Брат, а у тебя совсем больше мозгов нет? — спросил как-то Вася.

— Почему это? — удивился старший.

— Ну, если все мозги выносят и никто не приносит, значит, у тебя совсем мало осталось. А куда они его складывают?

— Вася, иди лучше… иди, в общем, не мешай, — буркнул старший, — у меня голова болит.

— Там нечему болеть. Если мозгов нет, то и голова болеть не может.

— Вот доживи до моих лет, тогда и поговорим, — с пафосом заявил Ваня.

— Когда я доживу до твоих лет, ты будешь совсем старенький. Если у тебя сейчас в голове ничего нет, то что же с тобой будет к старости? — пожалел брата Василий.

А потом был День милиции. Вася об этом узнал, потому что он болел, а по телевизору, как назло, не было мультиков, а были праздничные концерты.

— Они празднуют, а я болею, — сказал Вася и почти заплакал. Заплакать по-настоящему ему мешали сопли — он знает, что соплей в этом случае будет только больше. А высмаркиваться он не любит даже больше, чем писать в прописях. — И что они делают? Эти милиционеры?

— Красиво одеваются, идут на концерт, встречаются со знакомыми. Но вообще-то они в этот день работают. Только в форме парадной.

— А, это как у нас было. Сказали, что будет праздник посвящения в первоклассники и в белых рубашках надо приходить, а уроки все равно были, — заметил сын.

— Вася, веди себя хорошо вечером. Я уйду, вернусь поздно, — сказала я уже на неделе.

Мои бывшие работодатели отмечали годовщину.

— А ты что будешь делать?

— Наряжусь, поеду концерт смотреть, встречаться со знакомыми.

— Мама, ты раньше милиционером, что ли, работала? — с ужасом спросил ребенок.

Забыла рассказать про праздник посвящения в первоклассники.

Детям раздали роли, стихи на бумажках и велели выучить. Васе досталось быть художником. На листочке с текстом красивым учительским почерком была пометка: «родителям — костюм, подумать». Пока я думала и опрашивала знакомых, как должен выглядеть современный художник, Вася учил текст. Надо сказать, что он его выучил быстрее, чем я. Точнее, мне так и не удалось запомнить эти двенадцать строк. Потому что я не понимала смысла. Мне нужно знать, что было до и что после этого куска. А так — набор слов. Васю отсутствие смысла не смущало. Он читал вслух с выражением. Там была строчка — «Мастер Изо называется он». Пока до меня дошло, что это Изо, а не Изя…

— У меня есть старый фартук, давай я его краской обляпаю, — сказала я мужу, все еще продумывая костюм.

— И что получится? Ребенок в грязном кухонном фартуке. Нужны белая рубашка, бант, берет, кисточки… — креативил муж.

Бант я решила сделать из атласной ленты. С беретом вышла проблема. У меня есть два. Женских. Серый и коричневый. Померили. Получился ребенок в женском берете.

— А давай ты палитру нарисуешь, — сказала я мужу. Он у нас такой домашний художник. Рисовать умеет. Особенно ему удаются еврейские профили.

— Поллитру? — то ли пошутил, то ли нет муж. — А купить нельзя?

Купить, конечно, можно. Но это же особое наслаждение — заставить мужа после работы вырезать из картона палитру. И критиковать — плохо, не так, надо по-другому. А он не будет возражать. Редкостное удовольствие.

Удовольствие обломалось. Вася заболел и пропустил репетиции. Его слова забрали и отдали другому мальчику. Я пошла в школу за домашним заданием на три дня вперед и выяснять, можно ли прийти только на праздник.

Учительница сказала, что слова забрали не только у Васи, а вообще почти у всех. Только у четверых из всего класса оставили. Я шла из школы медленно. Сумка с тетрадями тянула плечо, как будто я двойку несла. Надо было сказать Васе, что он должен написать две страницы в одной тетради, три в другой и четыре в третьей. И сообщить, что он не будет выступать.

— Васенька, может, не пойдем на праздник? Ты же болеешь, — зашла издалека я.

— Нет, пойдем, пойдем. — Ребенок закашлялся от возмущения.

Он пригласил на выступление папу, брата, девушку брата, бабушку, дедушку, учительницу музыки, консьержку. Еще до того, как заболел.

— Вася, понимаешь, ты не будешь выступать…

— Почему?

— Потому что ты заболел, а нужно было репетировать.

— Я дома репетировал.

— Васенька, у вас почти никто из класса выступать не будет.

— А кто будет художником?

— Не знаю. Кто-нибудь другой. Может, не пойдем?

— Нет, — решительно заявил сын и вытер рукавом рубашки сопли, — пойдем, я хочу посмотреть. На того, кому мои слова отдали.

Да, сцена — это тяжело.

— А у взрослых так бывает? — спросил Василий.

— Как?

— Слова отбирают?

Почему-то в голове крутилась только история про одну артистку, которая забеременела, и ее роль по этой причине отдали другой. Но к Васиному случаю это не относилось.

В общем, мы пошли на праздник. Я заранее узнала у Светланы Александровны, будут ли что-то давать в смысле подарков. Дать обещали значки и книжки.

— Вася, вам подарки дадут, — пообещала я, надеясь, что сын не станет рыдать во время концерта.

— Это хорошо, — кивнул сын.

С классом столкнулись в коридоре. Ребята загалдели: «Вася, Вася, ты где был? Куда пропал?» Подскочили его друганы — Антон и Дима.

— Дай пять, — кричали они, — а мы в микрофон без тебя говорили. У тебя слова отобрали, а у нас нет.

Но Васе было все равно. К нему подошли Лиза и Настя.

— Я тебя так ждала, — сказала Лиза.

— А я тебя ждала больше, — проговорила Настя.

В актовый зал дети должны были заходить парами, как на бал. Девочка кладет руку на руку мальчика. Все тянут носочек. У Васи были заняты обе руки — он вел и Лизу, и Настю. Девочки тянули носочки, кто лучше.

Васин текст распилили надвое. Читали мальчик и девочка из другого класса. Учительница стояла спиной к залу и шептала слова, как суфлер. Мальчик забыл текст и пытался прочесть по губам учительницы. Не получалось.

— Мастер Изо называется он! — выкрикнул Вася с места.

— Мастер Изо называется он, — повторил мальчик, и все выдохнули.

Выступление быстро свернули. Родители, а точнее родительницы, которых было большинство, бурно аплодировали только однажды — когда на сцену вышел физрук в короне. Он изображал то ли короля, то ли рыцаря.

— Какой молоденький, какой хорошенький! — умиленно шептались мамочки.

— Хорошо, что он только в начальной школе преподает, а не в старшей, — мудро заметила одна бабушка.

Вышла учительница математики в короне с проводками, на которых шевелились цифры.

— Вам дарю я пятерки! — крикнула она и махнула двумя руками, как будто что-то бросала.

Дети посмотрели друг на друга. Где пятерки?

Подарки раздавали в классе. Значки и книжки. Мы шли домой.

— Тебе понравилось? — спросила я.

— Конечно, — радостно ответил сын, — я бы лучше прочел стих. Тот мальчик вообще слова забыл. И костюма у него не было. А папа нарисовал мне палитру?

— Нет, а зачем? Праздник же уже прошел.

— На память. И на всякий случай. Вдруг в следующий раз тот мальчик заболеет? А у меня все будет готово.

Было велено прийти в парадной форме — будут фотографировать. Фотографии получились замечательные — яркие, отпечатанные на хорошей бумаге. Сделали и портреты, подложив на компьютере фон — осенние листья. Композиция на групповом снимке за десятилетия не изменилась: кто пониже — сидит на стульчиках, кто повыше — стоит. Мальчик—девочка, мальчик—девочка. Посередине учительница.

Вася не может запомнить слово «одноклассники», он всех называет первоклассниками.

— Мама, а мы с Димой и Антоном всегда будем дружить? — спросил сын.

— Не знаю, как получится.

— А как получается?

— Вот твой папа до сих пор дружит со своими одноклассниками, а я нет.

— Почему?

— Ну, потому что я много школ поменяла, потому что живу в другом районе…

— Нет, я буду как папа. Буду с Димой и Антоном до старости дружить, — заявил Вася.

Меня не миновало повальное увлечение поиском соседки по парте, мальчика, который давал списывать, и прочих давно благополучно забытых школьных друзей.

Я поставила фотографию, на которой очень себе нравилась. На ней почти не видно лица, зато хорошо просматривается грудь в лифчике пуш-ап и трусы, торчащие из джинсов. Моя подруга первую любовь свою нашла, и вторую, и даже третью, о чем сообщала мне на этом сайте, хотя в принципе мы с ней регулярно созваниваемся, когда в пробках застреваем. Так вот все эти бывшие любови у нее в друзьях значатся, впрочем, как и новые. Она и с подружкой по парте переписывается, и раз в год встречается со школьными друзьями. Страшно довольна, потому что из года в год убеждается, что выглядит лучше, чем эти тетки, называющие себя ее одноклассницами.