Магия лета - Коултер Кэтрин

— Милорд! С вами хочет поговорить мистер Белвис. Милорд!

Приглушенный дверью голос конюха ворвался в мир, где пребывала Фрэнсис, как громовой раскат. Она разом почувствовала себя свободной от объятий, от прикосновений и от видений. «Дьявольщина… вот дьявольщина!» — прорычал голос мужа, только что мягкий и ласковый.

Фрэнсис развернули за плечи. Она тихонько дрожала, выражение испуга и надежды застыло на лице.

— Иду! — крикнул Хок конюху и привлек ее к себе, едва касаясь ладонями лопаток.

— Все хорошо, все просто прекрасно, — сказал он негромко, на секунду прижавшись поцелуем к ее влажному лбу. — Чертовски жаль, что так получилось, но ты подошла очень, очень близко.

«Близко к чему?!»

— Голова не кружится? — спросил Хок улыбаясь (он все знал, а она — нет!).

Фрэнсис ощутила внезапный приступ глубочайшего смущения. Господи Боже, что это они только что делали! Как она теперь станет смотреть мужу в лицо? Она могла только отрицательно помотать головой в ответ.

— Мне придется выйти к ним, а вот тебе лучше остаться. Выйдешь, когда придешь в себя окончательно.

Это было очень кстати — остаться одной. К тому же Фрэнсис была уверена, что ноги в любом случае отказались бы ее держать. Сквозь ресницы она видела, как муж помедлил у двери, покачал головой и улыбнулся. Улыбка была вовсе не насмешливой, как она ожидала, а ласковой. Он вышел.

Фрэнсис осела на пол, совершенно без сил от потрясения.

«Что это было со мной? Почему я вела себя с таким полнейшим бесстыдством?»

А он… он трогал ее… там! Она содрогнулась, наполовину из протеста, наполовину от вернувшегося на миг ощущения сладкого напряжения. В тот момент она хотела, чтобы это продолжалось, чтобы напряжение росло, стягивая бедра невидимой сетью, готовой разлететься в любую секунду.

Фрэнсис просунула руку под брюки и робко, осторожно коснулась себя. Там было очень влажно и горячо. Это заставило ее отдернуть пальцы. Хотелось заплакать от непонятной обиды и застонать от чувства неполноты. Слабость неприятно смешалась в ней с напряжением, словно в крови бродила и крепла лихорадка.

— Что со мной? Почему мне так плохо? — спро-260 сила она вслух.

В запаснике было очень тихо, и, конечно, некому было ответить ей. Фрэнсис свернулась в комок прямо на полу, обхватив руками колени, и оставалась так долгое время.

Фрэнсис сидела за столом напротив мужа, делая вид, что поглощена содержимым тарелки, хотя там лежала пока лишь крохотная горка овощей.

Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не притвориться больной и все-таки выйти к ужину. Впрочем, отказ только усугубил бы ее положение: Хок на всякий случай прислал Отиса с посланием, что поужинает с ней в ее спальне, если окажется, что ей нездоровится.

Итак, она вышла к ужину, заранее воздвигнув вокруг себя невидимую стену на случай пошлых намеков и развязных шуточек. Однако до сих пор муж был не более разговорчив, чем она сама.

— Не хочешь ли ломтик запеченного лосося, Фрэнсис? — наконец спросил Хок самым будничным тоном.

Она покачала головой. Она не хотела ничего, будь оно запеченным, вареным, жареным или сырым.

— Тогда, быть может, кусочек тушеного каплуна?

На этот раз она ответила согласием, понимая, что к горке овошей на тарелке нужно хоть что-нибудь добавить. Лакей бросился к ней с судком. Лакей! Вот почему Хок молчит, подумала Фрэнсис. Он ждет, пока они останутся одни.

К ее облегчению, как лакеи, так и Отис оставались в столовой до конца ужина.

Хок пустился в воспоминания о своей долгой дружбе с Мелчерами и выкопал из памяти множество таких скучных подробностей, что Фрэнсис поневоле была убаюкана. Отправив в рот последний кусочек сливового пудинга, он откинулся на стуле, рассуждая вслух:

— Немного портвейна? Хм… пожалуй, нет… Фрэнсис, не перейти ли нам в гостиную?

Она встрепенулась. Вот уже несколько минут она готовилась к приказу немедленно подняться в спальню. Любезное приглашение Хока застало ее врасплох.

Отис отодвинул для нее стул. Фрэнсис поблагодарила его необычно смущенным голосом и застенчиво приняла руку мужа.

В камине уютно потрескивала небольшая горка дров. Вечер выдался необычно прохладный, поэтому Фрэнсис устроилась поближе к огню. Она сцепила пальцы на коленях и сидела очень прямо, не отрывая взгляда от языков пламени.

— Как ты себя чувствуешь? — неожиданно спросил Хок. Ну вот, началось! Фрэнсис подавила желание съежиться.