В объятиях заката - Браун Сандра

Когда раздался стук, она закончила застегивать платье, в последний раз провела рукой по волосам и отодвинула парусиновую занавеску.

В ужасе она отпрянула, увидев мерзкую, уродливую физиономию своего сводного брата Клэнси Расселла.

XVII

Лидия хотела закричать, но страх лишил ее голоса. Клэнси воспользовался этим, залез в фургон и зажал ей рот рукой.

— Ну-ну, ты ведь не собираешься поднимать шум, а, миссис Коулмэн? — Он помахал огромным ножом у нее перед носом. — Потому что, если ты это сделаешь, первый, кто сюда прибежит, получит нож в глотку. Это может оказаться твой муженек. — Глаза Лидии расширились, он гнусно захихикал: — Я вижу, это тебя вразумило.

Он убрал руку со рта Лидии, хотя нож не спрятал. Потрясенная, Лидия не двинулась с места. Это был дьявол из ее ночных кошмаров, вампир, вылезший из могилы. Рана на голове оставила уродливый шрам на его лице, который сделал его еще более отталкивающим. От него исходил зловонный дух. Она удивилась, как она могла прожить с ним лет десять, не менее…

Она сглотнула едкую желчь, которая наполнила ее рот. Как он мог остаться жив? Как? Она видела, как он упал на скалу, слышала треск его черепа, видела кровь.

— Ты думала, я уже умер? — ухмыльнулся он, читая ее мысли. — Ты здорово боролась со мной тогда в Ноксвилле. Как дикая кошка ты пинала меня, пока я не потерял равновесие и не упал вниз. Я люблю женщин с характером. Ты, конечно, помнишь об этом. — Его крокодильи глазки похотливо обшарили ее, и она задрожала от отвращения и страха.

— Я сердит, как черт, на тебя, сестричка, за то, что ты сбросила меня на эту скалу и разбила мне голову. У меня несколько недель все чертовски болело, глаза совсем затуманились. Но сейчас я вижу хорошо. Да, дорогуша, я вижу хорошо. — Его глаза снова обшарили ее. — А ты выглядишь неплохо, совсем неплохо.

— Если мой муж увидит тебя здесь, он убьет тебя. — Она старалась сказать это смело, хотя внутри нее все содрогалось от страха. Страха, что Клэнси будет мстить за то, что она сбежала от него и почти его убила. Еще больше она боялась, что Россу станет известно об ее отношениях с этим человеком. Ей стало плохо от этой мысли.

— Твой муж? Хм… Ты знаешь, что у него есть другая жена? — спросил он хитро. — Богатая.

— Виктория? Она умерла.

— Как умерла? — глуповато переспросил он. Клэнси пришел было в замешательство, затем самонадеянно поднял плечи. — Впрочем, это не меняет мои планы.

— Если твои планы заключались в том, чтобы сообщить мне, что мой муж двоеженец, ты зря теряешь время. Можешь идти.

— Не так быстро, — сказал Клэнси вкрадчиво. — Нам нужно кое о чем договориться.

Он обвел взглядом фургон. Когда он увидел корзинку, в которой спал Ли, он подошел и заглянул в нее. Выход был свободен, но Лидия не решилась убежать. Она не могла оставить Ли одного с Клэнси, и ей не хотелось звать кого-то на помощь из страха, что Клэнси расскажет всем, кто он такой.

— Это мой ребенок? — спросил он, показывая ножом на Ли.

— Нет! — вскрикнула она и оттолкнула его, встав между ним и колыбелькой. — Твой ребенок родился мертвым. Это ребенок Росса. Виктория умерла при родах.

Клэнси почесал шею лезвием ножа, разглядывая Ли. Он холодно засмеялся:

— Правдоподобная история.

— Это правда! — крикнула Лидия, услышав сомнения в его голосе. — Ребенок, которым ты меня наградил, был мертв, когда я родила его в лесу. Его похоронили.

Клэнси пожал плечами:

— Какая разница? Это ребенок тоже неплох. Я бы предпочел этого. Потому что, если он не мой, о нем не надо особенно заботиться.

Сердце Лидии подпрыгнуло и забарабанило по ребрам. В горле пересохло:

— Что ты хочешь?

Клэнси засмеялся.

— Вот так-то лучше. Я всегда говорил, что ты не так уж глупа, кролик. Всегда говорил!

Лидия была вне себя, напуганная тем, что этот человек может сделать, и тем, что Росс может прийти и увидеть их вместе. В это время он обычно возвращался в лагерь. Другие варили ужин у своих костров. Хватится ли кто ее? Придет ли ее искать? А если Росс вернется и застанет ее здесь с Клэнси? Нет, ради Бога, только не это!

— Что ты хочешь? — повторила она.

— Тебе, можно сказать, повезло в жизни, сестричка, я и подумал — почему бы тебе не помочь теперь своему бедному сводному брату? — Его маленькие глазки вперились в нее. — Помочь, отдав мне те драгоценности, которые твой муженек украл у папаши своей первой жены.