Пленница - Джойс Бренда

И вот она уже на ступеньках крыльца.

Интересно, повстречается ли ей призрак Блэкуэлла — как тогда? Она остановилась на секунду, трепеща от волнения. И ничего необычного не ощутила. Ничего — и никого. Разочарование причинило новую боль.

Неизвестно, сколько времени она простояла вот так на крыльце особняка, внутри которого веселье было в самом разгаре, пока раздавшийся над ухом мужской голос не заставил Алекс подскочить на месте от неожиданности.

— Эй, я спросил у вас — вы не заблудились?

Алекс потеряла дар речи. Перед ней стоял юноша лет двадцати. Он был удивительно похож на Ксавье. Он запросто мог бы сойти за его сына.

— Могу я чем-нибудь помочь? — улыбнулся он.

Улыбка, слишком широкая и простодушная по сравнению с улыбкой Ксавье, почему-то успокоила Алекс. А он протянул руку и представился:

— Меня зовут Блэк. По крайней мере с того времени, как я себя помню. Вообще-то мое имя Ксавье, но это слишком занудно.

Алекс кивнула, твердя себе, что не должна плакать. Каким бы милым и красивым ни показался этот потомок Ксавье.

— Меня окрестили в честь далекого предка, — добавил молодой человек, глядя на незнакомку с явным любопытством.

— Знаю.

— Вы плачете? Я вас чем-то обидел?

— Н-нет, — прошептала Алекс.

— Может, вам лучше зайти в дом? Выпьете чего-нибудь? — Он взял ее под руку.

Алекс, едва переводя дыхание, снова молча кивнула. Блэк повел ее в дом, поддерживая мягко, но уверенно.

Фойе сильно изменилось. Дубовый паркет был целым и блестел свежей мастикой. С потолка свисали огромные люстры. Плюшевая дорожка на лестнице была ярко-красной и совершенно новой, а вместо старых деревянных перил красовались литые, чугунные. Здесь стояла изысканная мебель старинных европейских мастеров.

— Идемте же в гостиную, — пригласил Блэк.

— Может быть, мне лучше подождать здесь? — возразила Алекс, ненавидя себя за то, что собралась гнусно воспользоваться гостеприимством этого милого юноши. Но разве он поверил бы, скажи она ему правду?..

— О'кей. Но вы не бойтесь — папа ни за что на вас не обидится. У него репутация человека-акулы, это верно, но только когда дело касается бизнеса, а дома это милейший парень!

— Я все же подожду, — упрямо сказала Алекс.

— Вы любите белое вино?

— Пожалуйста, принесите лимонаду, если можно. — Она вспомнила о новой жизни, что носила под сердцем.

Ослепительно улыбнувшись, Блэк исчез в дверях гостиной.

Как только он ушел, Алекс бросилась вверх по широкой лестнице.

Взлетев на второй этаж, она понеслась к его комнате и рывком распахнула дверь.

И вскрикнула от изумления.

Конечно, глупо было ожидать, что здесь стоят все та же облезлая кровать с пологом, маленький сосновый столик и комод. Нет, обстановка этой комнаты поражала изысканной роскошью, а кроме того, во всем чувствовалась женская рука. Тем не менее некогда это была его комната. Алекс захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной и, захлебываясь, зашептала:

— Где же ты? Я не могу жить без тебя. Пусть от тебя остался лишь призрак — что ж, мне и этого хватит, Ксавье!..

Но в комнате царила тишина. Блэкуэлла здесь не было. Алекс зарыдала. Это было выше ее сил!

— Пожалуйста, явись! — умоляла она.

И вслушивалась, замирая от страха, но без толку.

Глядя на новую, покрытую желтым бархатным покрывалом кровать, она тихо всхлипывала. И тут ее взгляд упал на ковер.

— О Господи! — вырвалось у нее.

Ковер остался прежним! Тот самый, старинный восточный ковер, который она видела в первый раз.

Она упала на колени, гладила вытертую теплую шерсть, прижалась к ней лицом.

— Ксавье! — Мягкий ворс ласково грел щеку. И тепло это было каким-то странным!

Открылась дверь, раздались шаги, и мужской голос сердито воскликнул:

— Какого черта?!

Нет, это был не Блэк, но Алекс сразу же поняла, кто это. Отец Блэка. В голосе главы семейства Блэкуэллов слышались власть и сила.

Чувствуя, как немеют руки и ноги, Алекс молча молилась, не поднимая лица, не в силах оторваться от живого тепла, излучаемого ветхим ковром.

Он бросился к ней, упал на колени, с тревогой смотрел па Алекс. Алекс взглянула на него и заплакала еще сильнее.

Ибо она увидела живое воплощение Ксавье — такого, каким он мог бы быть лет в сорок, — более солидного и в то же время по-юношески живого. Если бы Алекс не знала, где и когда находится, то вполне могла бы принять его за того человека, которого так сильно любила.