Ангел во плоти - Линдсей Джоанна

— Но можно было потратить деньги на что-нибудь другое, — не унимался Брэдфорд. — Почему ты этого не сделала.

Анджела почувствовала, что стены стали надвигаться на нее. Она вскочила из-за стола…

— Разрешите мне удалиться, Джекоб! Я действительно сегодня чувствую себя неважно.

— Конечно, дорогая. Не послать ли за доктором Скарроном?

— Н-нет! К утру все пройдет.

Анджела быстро, не попрощавшись, покинула столовую и взбежала вверх по лестнице. Бросившись на кровать, она дала волю слезам, которые пыталась сдерживать весь вечер.

Почему Брэдфорд вернулся? Он все так усложнил и запутал.

Раньше Анджела недоумевала, почему Брэдфорд не желает возвращаться домой. Теперь она поняла: он любит Кристал. Он любил ее еще до войны и продолжает любить сейчас. Он любит жену своего брата!

Анджела встала и начала ходить по комнате, ожидая, когда Евлалия покончит с кухонными делами и поможет, ей снять платье. Впрочем, спешить некуда. Ей вряд ли удастся сегодня заснуть.

Интересно, он будет спать в комнате напротив? И расскажет ли он все Джекобу?

Постепенно, ею начал овладевать гнев. Он не имеет права так жестоко обращаться с ней!

Когда Евлалия наконец появилась, Анджела продолжала мерить шагами комнату.

— Простите, мисси, что задержалась. Вы давно ждете?

— Да! — сердито ответила Анджела, на что Евлалия ничуть не обиделась.

— Я помогала Тильде убираться на кухне. Я не знала, что сегодня все очень рано разошлись по своим комнатам, — объяснила Евлалия и начала расшнуровывать Анджеле платье;

— Все?

— Кроме хозяина Джекоба и хозяина Брэда. Они в кабинете пьют и разговаривают о делах.

О Боже", подумала Анджела. Он собирается все рассказать Джекобу! Она так и знала!

Надо как-то успокоить расходившиеся нервы.

— Ты можешь принести мне воды Для еще одной ванны, Евлалия? Сегодня было слишком жарко!

Евлалия понимающе хмыкнула.

— Тильда уже греет воду. Не одна вы сегодня вспотели, мисси, — сообщила она и вышла из комнаты.

Через час Анджела влезла в большую ванну, наполненную пахнущей розами водой, в надежде снять напряжение. Она старалась ни о чем не думать и вполуха слушала болтовню Евлалии, которая стелила постель. Внезапно дверь открылась, что ввело в шок обеих девушек.

— Вы попали не в ту комнату, хозяин Брэд! — отчаянно закричала Евлалия, становясь между ванной и Брэдфордом и стараясь прикрыть собой Анджелу.

— Как тебя зовут, девушка? — спросил Брэдфорд, остановившись в дверях.

— Евлалия.

— Так вот, Евлалия, почему бы тебе не покинуть эту комнату?

— Вам нельзя сюда входить! Хозяин Джекоб страшно рассердится!

— Он не узнает об этом, Евлалия, — лениво проговорил Брэдфорд. — Так что не расстроится и ничего страшного не произойдет.

Евлалия повернулась к Анджеле:

— Почему вы не закричите, мисси, или не скажете, чтобы он уходил отсюда?

— Ради Бога! — нетерпеливо воскликнул Брэдфорд и шагнул в комнату. Он взял Евлалию за руку и потащил ее к двери.

— Все в порядке, Евлалия!.. Не беспокойся. Он хочет только поговорить со мной, — крикнула ей вслед Анджела, после чего Брэдфорд захлопнул и запер дверь.

Анджела как можно глубже погрузилась в ванну. У нее ныло под ложечкой от страха. И в то же время ее душил гнев. Как смел он компрометировать ее своим приходом?

— Что тебе надо, Брэдфорд? Он зашел ей за спину.

— Мне надо поговорить с тобой. А точнее, ты сама собираешься мне кое-что сказать.

— Я не могу. И уже говорила это тебе. А теперь убирайся из моей комнаты, пока я не закричала, как предлагала Евлалия.

— Ты не закричишь и все скажешь мне, Ангел, — мягко произнес он, проводя пальцем по ее шее. Мурашки побежали у нее, по рукам и спине.

— Прекрати, Брэдфорд, прошу тебя! — воскликнула Анджела, мгновенно вспомнив, как действуют на нее его прикосновения. Гнев ее улетучился, остался лишь страх. А боялась она не взрыва его ярости, а той непонятной власти, которую он имел над ней и над ее телом.

— Почему? В Спрингфилде ты позволяла мне трогать себя, — напомнил Брэдфорд.

— Это другое дело. Тогда ты не знал, кто я, — нервно ответила Анджела.

— И какое это имеет значение?

— Брэдфорд, перестань! Дай мне одеться, а Потом мы поговорим.

— Нет! И не говори мне, пожалуйста, что стесняешься предстать передо мной в естественном виде, потому что я все равно тебе не поверю, — строго сказал он.

— Почему ты вернулся? — в отчаянии воскликнула Анджела.

— Из-за тебя, — просто ответил он, обошел ванну и стал сбоку от нее. — Ты когда-нибудь снимаешь это украшение? — спросил он и поднял цепочку над водой.

— Нет! — Анджела вырвала монету из рук Брэдфорда.

— Зачем ты носишь ее, Анджела?

— Это не твое дело и не имеет никакого значения, Брэдфорд!

— Имеет значение, потому что этот золотой дал тебе я. — Он усмехнулся, увидев ее смятение. — Когда ты рассказала, откуда у тебя монета, я припомнил тот случай. А ты думала, что я не вспомню?

— Это произошло десять лет назад, — сказала она, опуская глаза. — Я решила, что ты забыл.

— А мой жилет ты тоже хранишь? — спросил Брэдфорд, иронично подняв бровь.

— Он в нижнем ящике комода, если ты хочешь получить его обратно, — неохотно ответила Анджела.

— Мне не нужен жилет, Ангел. Мне лишь нужно, чтобы ты ответила на некоторые мои вопросы.

Брэдфорд нагнулся, поднял ее из ванны и быстро понес к кровати. Пока Анджела спешно натягивала ночную рубашку, чтобы прикрыть свою наготу, он стал сбрасывать с себя одежду.

— Брэдфорд, не надо! — взмолилась она, и в голосе ее не было и следа кокетства. — Не делай этого!

— Почему же? Ты всегда с готовностью шла на это, когда мы с тобой жили в загородном особняке. Я хотел тебя тогда, хочу и сейчас.

— Только не сейчас! Только не в гневе! — воскликнула Анджела.

— Когда-то я укротил твой гнев, помнишь? — грубовато проговорил он, снимая рубашку. — А теперь ты укроти мой.

Анджелу раздирали противоречивые чувства: желание, с одной стороны, и безысходное отчаяние — с другой.

— Скажи мне, почему ты это сделала, Анджела? Почему ты отдалась мне в первый раз? — шепотом спросил Брэдфорд, сжимая ладонями ее тугие груди.

— Зачем ты меня так мучаешь? — Глаза девушки были как два фиолетовых колодца, когда она взглянула на него. — Тебе недостаточно того, что ты уже ненавидишь меня?

— Это не так. Ангел, — нежно сказал он. — Признаю, что был груб сегодня утром, но это вовсе не означает, что я тебя ненавижу. Я только хочу узнать, почему ты сделала то, что сделала. Ты отдала мне девственность, и я хочу знать — почему? Я подозреваю, что ты использовала меня в своих целях, о которых не говоришь.