Дочь викария - Коултер Кэтрин

— Ошибка, как ты столь равнодушно выражаешься, дорого обойдется Мелиссе. Ее последствием будет ребенок, которому придется жить без отца.

Томас разжал руки, подошел к буфету и налил себе немного бренди. Что же, она видела его безразличие, гнев… и теперь он снова превратился в идеального джентльмена.

Прежде чем обернуться к ней, он поднес к губам стакан.

— Мне очень жаль, но так вышло, и теперь ничего нельзя исправить. Знай я обо всем, нашел бы способ предотвратить беду, но я не знал.

В это мгновение вся его мужская красота исчезла, а вместе с ней куда-то девалось и обаяние. Джереми показал себя неисправимым болваном, но Томас куда хуже. Он способен на подлость.

Мегги злилась и на себя за глупость и доверчивость, и на его непробиваемость и полное нежелание раскаяться в содеянном. Ее гнев, бешенство, возмущение его поступком быстро затмили боль предательства.

— Ты мог предотвратить беду, если бы обо всем знал? Что за безумие? Ты сошел с ума?

— Ни в малейшей степени. Может, все-таки сядешь, Мегги? Его рука тряслась, и он ненавидел себя за слабость. Подвинув ей кресло, он зашел за стол.

— Я не хочу садиться, — бросила она, опираясь ладонями о столешницу и подавшись к Томасу всем телом. — Я хочу знать, почему ты не мог предотвратить весь этот ужас. Надеюсь, ты не собираешься обвинить во всем Мелиссу? Она совратила тебя? Она, светская опытная женщина, вынудила тебя к близости? Ад проклятый, Томас, только не смей говорить мне это.

Он оставался стоять, тоже подавшись вперед и распластав ладони по столешнице, так что их лица едва не соприкасались.

— Нет, я не скажу тебе ничего подобного. Мы знакомы совсем недолго, но я считал, что ты начинаешь мне доверять, Насколько я понимаю, отец сказал тебе, что я заплатил за содержание ребенка Мелиссы?

— Да.

— А я ответил, что был бессилен что-либо изменить, и это чистая правда. Видишь ли, я не знал, что натворил Уильям, пока не стало слишком поздно. Дьявол, да я понятия не имел, что он в городе!

Мегги отпрянула, но тут же встала как вкопанная.

— Уильям? Кто, черт возьми, этот Уильям?

— Мой младший брат, вернее, единокровный брат. Он учится в Оксфорде. Однако четыре месяца назад он приехал в Лондон, как я уже сказал, тайком от меня. Он и его друзья решили хорошенько поразвлечься и стали шататься по шлюхам и игорным домам. К сожалению, приятель пригласил Уильяма в свой дом на ужин, там он познакомился с Мелиссой, и последовал бурный роман. — Он нахмурился и посмотрел куда-то вдаль. — Ты посчитала, что именно я сделал ребенка Мелиссе.

— Так утверждал мой отец.

— Так вот, я тут ни при чем. Она девчонка, легкомысленная, безмозглая дурочка.

— Мы ровесницы.

— Да, только годами. Умом ты старше ее лет на десять. Уильям скрыл случившееся и признался, только когда отец Мелиссы прибыл в Боудеи-Клоуз и едва не назвал меня распутным ублюдком. Я с трудом сообразил, в чем, собственно, дело.

Уильям. Это был Уильям. Его единокровный брат, о существовании которого она даже не знала.

Это не Томас.

Словно тучи разошлись над головой Мегги, и в разрыв хлынуло солнце. Вот оно, объяснение: честное, прямое и чистосердечное, так что не осталось ни вопросов, ни сомнений. Она ощутила такое облегчение, такую огромную радость, что хотелось кричать во все горло.

— Сколько лет Уильяму? — спросила она вместо этого.

— Двадцать один. Мужчина в таком возрасте куда глупее своих ровесниц и склонен к самым идиотским и бесшабашным выходкам. А ты, Мегги? Разве ты не делала глупостей в свое время?

— Делала, — не колеблясь, кивнула она, — но никогда не позволила бы мальчишке соблазнить себя.

Ах, это ее бесконечное обаяние, с которым невозможно бороться, да, впрочем, он и не хотел. Оно словно омыло его живительной влагой.

— Верно, — кивнул он, — Не позволила бы.

— Но почему ты не объяснил всего этого мистеру и миссис Уинтерс? Они уверены, что это ты.

Томас пожал плечами.

— Мелисса, очевидно, побоялась сказать родителям правду, поэтому и наговорила на меня. Поскольку я глава семьи, то и несу ответственность за брата, и он это знает. Уильям ошибся. Я исправил эту ошибку. Надеюсь, впредь и он, и Мелисса будут умнее.

— А отец говорит, что каждый обязан сам отвечать за свои ошибки.

— Возможно, но дело уже сделано, и ничего изменить нельзя. Могу сказать только, что посадил Уильяма на куда более короткий поводок.

— Ему следовало жениться на ней.