Ничего, кроме соблазна - Линдсей Джоанна

Поэтому сегодня она решилась выяснить, что он знает о семействе Миллард. К сожалению, оказалось, что знает он не слишком много.

– Они редко выезжают, – сообщил он и с улыбкой добавил: – Не то чтобы здесь постоянно давались балы и праздники. Но они и в Лондоне держались особняком. Впрочем, как и я. А вот мои младшие братья любили развлечься, но Милларды всегда были в стороне. Думаю, им больше нравился Глостер. Я слышал, что ваша бабушка Софи была оттуда родом и далее после того, как вышла замуж за графа, часто жила в этом городе.

– А вы знали мою мать, Аделин?

– Боюсь, что никогда ее не встречал. Ходили слухи, что она вышла замуж в Европе за какого-то барона. Это не так?

– Не так.

– Ее старшая сестра Летиция, которую я иногда встречал в Хаверсе во времена молодости, была довольно дружелюбной девушкой. Она всегда останавливалась, чтобы перекинуться со мной несколькими словами.

– А сейчас?

– Теперь она делает вид, будто меня не замечает. По какой-то причине она так и не вышла замуж. Наверное, поэтому у нее окончательно испортился характер. По крайней мере так считают все в округе.

Но даже в этих немногих фразах содержалось куда больше сведений, чем сообщила ей мать. Она даже не называла имен своих родных! «Мой отец», «граф», «моя мать» – именно так упоминала о них Аделин. И ни слова не сказала о сестре! А Кейти увидит их завтра! Нужно надеяться…

Глава 24

Кейти не собиралась брать Грейс к Миллардам. У горничной была неприятная привычка подогревать решимость Кейти саркастическими репликами, что либо побуждало последнюю доказывать Грейс, как жестоко та ошибается, либо заставляло нервничать еще больше. Но Кейти передумала, когда в Хаверстоне появился Бойд. Пожалуй, не стоит оставлять Грейс одну. Возвращаться в поместье маркиза после визита к Миллардам только для того, чтобы забрать горничную, – наибольшее из двух зол, пока Бойд находится там.

Однако Грейс удивила ее. Она едва обронила пару слов по дороге к дому Миллардов. Правда, и дорога была совсем короткой. Хаверстон находился по одну сторону маленького города Хаверс, а дом Миллардов – по другую, так что дорога заняла всего минут двадцать. Странно, что эти семьи, жившие в близком соседстве, совсем не знались друг с другом, но, как сказал Джейсон, в этой части Глостершира не любили развлекаться и ездить в гости.

– Я подожду в экипаже, – объявила Грейс, когда лошади остановились перед величественным особняком. – Только если останешься надолго, не забудь, что я здесь.

Ее колебания были почти ощутимы. Хотя именно Грейс настаивала на визите к Миллардам, теперь же она волновалась не меньше Кейти. Если что-то пойдет не так, Грейс будет во всем винить себя!

Однако сейчас Кейти было не до мучений Грейс. Она медленно поднималась на крыльцо. Дом был не такой большой, как Хаверстон, но все же выглядел впечатляюще, и Кейти снова затрясло от страха. Того самого страха, который она испытала во время первого приезда в Хаверс. Тогда она струсила и так и не добралась сюда. И теперь уже готова была повернуться и бежать куда глаза глядят.

– Чем могу помочь, мисс?

Дверь открылась. На пороге стоял дворецкий в аккуратной черной ливрее, которую обычно носили слуги. Дворецкий Миллардов? Нет, дворецкий не семьи. Черт возьми, здесь живет ее семья. Та самая, которая отказалась от матери. Но Кейти все равно была частью этой семьи. И история с матерью случилась много лет назад. Аделин так и не простила родных, но, может, они пожалели о содеянном? И Кейти так и не узнает правды, пока не расскажет им, кто она такая.

– Я Кейти Тайлер.

Дворецкий недоуменно уставился на нее, очевидно, впервые слыша эту фамилию. Что ж, может, он недавно служит здесь или скорее всего господа не обсуждают личные дела с прислугой. А может, фамилия «Тайлер» просто забылась за эти двадцать три года?

– Я хотела бы поговорить с хозяйкой дома, если она свободна.

– Заходите, мисс. – предложил дворецкий. – Уж очень ветер холодный.

А она и не заметила, что на улице дует ветер! Дождь прекратился ночью, но солнце по-прежнему было скрыто густыми облаками.

Дворецкий проводил Кейти в большую гостиную; очевидно, бабушка была дома. Волнение и страх смешивались с чем-то похожим на благоговение, сжимавшее горло. В этом доме выросла мама! Неужели она сидела на диване, обитом парчой с розово-коричневым узором? Кто этот человек на портрете, висевшем над каминной полкой? Представительный, с каштановыми волосами и карими глазами, не слишком высокий, но настоящий красавец. Отец Аделин?