В объятиях заката - Браун Сандра

— Вы, я вижу, совсем не знаете его, Мейджорс. Росс… Сонни на месте долго не сидит. Все время в движении. На лошади он ездит лучше всех, кого я видел.

— Я слышал об этом… из разных источников, — сухо ответил Мейджорс.

— И с такой старой черепахой, как караван, он точно не станет связываться.

— Но там ему безопаснее. Ехать в караване, с женой, как другие переселенцы, значит, не привлекать к себе лишнего внимания.

Джентри упрямо помотал головой.

— Я знаю его лучше, чем вы. С полными карманами бриллиантов — а, поверьте, стоят они немало — он наверняка не потащится к границе. Нью-Йорк, Новый Орлеан, может быть, Сент-Луис — короче, он отправится туда, где их можно продать за наличные.

— Может, вы и правы, но у нас нет никаких сведений.

— А я именно за сведения вам и плачу, мистер Мейджорс, — язвительно изрек Джентри. — Я сам поеду в Новый Орлеан. Этот город я хорошо знаю.

— Хорошо. А я — в Сент-Луис. Сообщаться будем по телеграфу, шлите на адрес моей конторы здесь, в Ноксвилле. И я закажу объявления с его «новой» физиономией.

— Нет, — резко сказал Джентри, и пьяница за соседним столом с изумлением на него уставился. — Я не желаю извещать весь свет, что моя дочь вышла за закоренелого бандита, который обманул нас, да еще и обокрал вдобавок.

— Это затруднит нашу задачу, придется работать одним, без помощи местных стражей закона.

— И тем самым спасти жизнь Виктории. Я ни разу не видел, чтобы он поднял на нее руку — в противном случае его уже не было бы в живых. Но и не видел, каков он в отчаянном положении. Нам ни к чему, чтобы Росс Коулмэн вдруг запаниковал, верно?

— Да, тут вы, возможно, правы. Многие свидетели пытались описать его поведение в такой ситуации, но у них ничего не получалось. Поимка Росса Коулмэна — мое последнее задание перед уходом в отставку. И смертей у себя на совести я не желаю.

— Кроме его собственной.

Холодная решимость в голосе Джентри заставила вздрогнуть даже ко многому привыкшего Мейджорса, и ему захотелось намекнуть собеседнику, что не стоит брать функции закона в свои руки. Кларк был нужен ему живым, и он надеялся, что к тому времени, как они найдут его и Викторию Джентри, ненависть ее папаши поутихнет немного.

— Что ж, пойдемте, — сказал он, поднимаясь и бросив на столик пригоршню мелочи.

Надев шляпы, они вышли из салуна, который начали убирать для вечерних посетителей. Бармен мыл за стойкой стаканы, молодой парень с остервенением возил по полу шваброй, поглядывая на мирно прогуливавшуюся снаружи ноксвиллскую публику.

Человек с разбитой головой поднялся из-за соседнего стола, с трудом удерживая равновесие; его качнуло — похоже намеренно — в сторону стола, за которым только что сидели двое мужчин. Упав на него, он одним движением сгреб в ладонь оставленную ими мелочь. Эта сумма была явно больше той, которую он оставил, чтобы уплатить за собственную выпивку. Налитые кровью глаза пытались сосредоточиться на полицейских плакатах, все еще устилавших стол. Читать он, видимо, не умел, но подобные плакаты были явно ему знакомы. К тому же он слышал, как говорили об украденных драгоценностях. Верный привычке никогда не упускать возможности получить — неважно что — даром, он запихал пожелтевшие листки под свою заляпанную кровью рубашку и, шатаясь, направился к двери. Никто не видел, как он сгреб деньги; никто не обратил на него внимания. Вот и ладно.

— Эй, мистер! А, черт!

— Д-да? — С воинственным видом он повернулся к окликнувшему его бармену.

— Голову-то невредно бы и перевязать. Облегченно вздохнув, он обнажил гнилые желтые зубы в ухмылке.

— Эт-точно.

— Как вас угораздило-то так?

Он снова ухмыльнулся — кривой, хитрой улыбкой любителя посмаковать сальности.

— Слегка повздорил со своей бабой. Она и приложила меня кирпичом.

Бармен добродушно усмехнулся.

— Сомневаюсь, что на вашем месте я бы спустил ей такое дело.

Ухмылка превратилась в злобную гримасу.

— А я и не собираюсь. — Даже если это будет последнее, что суждено ему сделать, он эту суку отыщет и выдаст ей все, что положено. Сделав еще шаг к двери, он остановился. Что-то еще, о чем говорили эти двое франтов, всплыло в его затуманенном спиртом и болью мозгу. — Эй, а про караван из округа Макминн ничего не слыхали?

— Нет, вроде не слышал, — ответил бармен, протирая стакан миткалевым полотенцем. — Но ничего удивительного в том нет. Прошлой весной тут такое наводнение было. А народ пытается спасти хоть то, что удалось после войны сохранить. Потому многие и уезжают отсюда.