Последний дар любви - Арсеньева Елена

– Повесят! Их мало повесить… Таких злодеев запытать надо.

– Слышь, ее, значит, в колесницу сажают, ну, и руки назад прикручивают, а она говорит: «Отпустите немного, мне больно». Ишь, какая нежная, а когда бомбы бросала, не думала – больно это кому или нет? А жандарм ей говорит: «После еще больнее будет».

– Генеральская дочь, известно, не привычна к такому.

– Живьем жечь надобно. Образованная.

– Те, мужики, но дураки. А она понимать должна, на какое дело отважилась!

Впрочем, Перовская этого не слышала. Может, она в последние минуты думала, что толпа благословляет ее за то, что она сделала? Или гордилась тем, что оказалась первой в России женщиной, которую повесят по политическим мотивам?

Какая-то курсистка, замешавшаяся в толпу, захотела бросить в позорную колесницу букетик, чтобы выразить симпатию убийцам императора. На нее набросились так, что она еле вырвалась. Побежала – за ней погнались более сотни человек. Когда несчастная, выбившаяся из сил, сумела уже за несколько кварталов от Семеновского плаца, на Николаевской улице, вскочить в один из домов, а дворник, чтобы спасти девицу, запер за ней входную дверь, то разъяренная толпа выломала дверь, избила швейцара и едва не разорвала нигилистку. Полиция подоспела – спасла от самосуда.

Впрочем, спасители, узнав в чем дело, начали обращаться к ней с плохо скрываемым отвращением. Записали имя, фамилию, место жительства. Звали ее Софья Александровна Мюллер, она оказалась родом из городка Крестцы Новгородской губернии, дочка небогатого помещика. Рыдающей барышне посоветовали поехать к родным, если она не хочет нажить себе неприятностей в столичном городе.

Тем же вечером она последовала совету и явилась в Крестцы в чем была, побросав свои вещи на квартире, которую снимала где-то на Васильевском.

Дома ее встретили угрюмо. Все были подавлены цареубийством. Спрашивали, как там, в Петербурге, наказаны ли злодеи. Софья отмалчивалась, дичилась, сторонилась людей. Родные забеспокоились, да поздно – через день нашли ее мертвой. Девушка покончила с собой: серы со спичек разболтала в воде и выпила.

Никто ничего не понимал. Почему она это сделала? Не от несчастной ли любви, не от разбитого ли сердца? Может, соблазнил ее какой-нибудь злодей и бросил?

Впрочем, никто не мог ответить на этот вопрос. Да и другие возникли. Поважнее.

Софьина родня не знала, как поступить. По закону о самоубийствах надо докладывать в полицию. Хоронили грешников за кладбищенской оградой. Но домашние решили все скрыть и не допустить позора. Они заявили, будто Софья умерла от болезни. Кого-то подмазали, кого-то упросили – им поверили.

Однако во время отпевания покойной случилось страшное: паникадило, висячая лампа в церкви, упало на гроб покойницы! Одежда мертвой – хоронили ее в белом платье, словно невесту, – вспыхнула и вмиг сгорела. Домашние решили, что это Господь посылает им знак: вот-де, грешницу, самоубийцу по церковному обряду хороните!

А Бог огненным перстом заклеймил Софью Миллер – невенчанную жену цареубийцы Игнатия Гриневицкого и тезку его сообщницы… Той, другой Софьи.

Над гробом отца Александр Третий обнимал и поддерживал Екатерину. Минни плакала вместе с ней, однако все понимали: места в России для княгини Юрьевской и ее детей больше нет.

Впрочем, Екатерина была убеждена, что для нее вообще нет места и в жизни. Но оставались дети, которых надо было вырастить. Вместе с ними она уехала в Париж, а потом в Ниццу. Щедрость покойного императора обеспечила их вполне. Для Екатерины ничто более не существовало, кроме детей человека, которого она так любила. Именно на них была обращена теперь вся ее нежность.

Екатерина Михайловна Долгорукая-Юрьевская умерла в Ницце 15 февраля 1922 года. Ее смерть была отмечена двумя-тремя газетными строками во французской прессе.

А в России она и вовсе прошла незамеченной. Вряд ли там кто-нибудь помнил это роковое имя…

Впрочем, в 1922 году и не могло быть иначе.

На опыте (фр.).

Английская вышивка (фр.).

Шпионка (фр.).

Niks произносится так же, как nix – ничто (нем.).

Королева с левой руки (фр.).

Об этой истории можно прочитать в романе Елены Арсеньевой «Тайный грех императрицы» (М.: Эксмо, 2010).

Долгота и широта С.-Петербурга (англ.).

О ней можно прочесть в произведениях Елены Арсеньевой: новелле «От любви сумасшедшая» (сб. Прекрасные авантюристки. М.: Эксмо, 2009), а также в романе «Короля играет свита» (М.: Эксмо, 2001).

Известный военачальник и дипломат, один из спутников великого князя Александра Николаевича в путешествии по Европе.

Знатная дама (фр.).

В курсе (фр.).

Сильная сторона (фр.).

Полушерстяная-полухлопчатая ткань.

Так в Смольном институте называли воспитанниц младших классов из-за того, что они носили платья кофейного цвета. Ученицы средних классов – зеленые, а выпускницы – белые.

Племянница (фр.).

Золовкой (фр.).

Первая жена императора Павла Петровича.