Магия лета - Коултер Кэтрин

— В чем же мне венчаться? У меня такой скудный гардероб! — заныла Виола.

— Я никак не ожидала, что Подлинная Семейная Драма окажется такой нелепой! — возмутилась Фрэнсис.

— Джентльмен, которому предстоит этот нелегкий выбор, — знатный англичанин, граф Ротрмор. Он прибудет сюда со дня на день.

На этот раз пауза, полная изумления, длилась несколько дольше.

— Ты, должно быть, шутишь, папа! — засмеялась наконец Фрэнсис. — Что общего у нас с каким-то знатным англичанином? Если это и впрямь шутка, давай поскорее с ней покончим. Я собиралась проехаться верхом, поэтому…

— Замолчи, Фрэнсис! — отрезал граф с неестественным спокойствием человека, сдерживающего гнев. — Никто не выйдет из этой комнаты, пока я не выскажу все, с чем пришел сюда. Надеюсь, от вашего внимания не ускользнуло, что на днях в замке побывал гонец?

— На нем была шикарная ливрея, — мечтательно заметила Клер, — и я подумала о том, что его неплохо было бы нарисовать. Алое и золотое — очень впечатляюще. Его лицо тоже показалось мне интересным.

— До полусмерти усталый человек не может выглядеть интересным! — повысил голос граф.

Он подумал, что Фрэнсис была права, когда высмеивала его пристрастие к драматизации событий. Он находил в ситуации черты подлинной драмы — и на тебе! Все, что интересует старшую дочь, — это портрет ливрейного лакея!

— За один день ты никак не успела бы нарисовать его, заметила София, чувствуя недовольство мужа, но не вполне его понимая.

— Так вот, — продолжал Александр Килбракен, прокашлявшись, — это был один из слуг лорда Чендоза… точнее, маркиза Чендоза.

— Так лорда или маркиза? — съехидничала Фрэнсис вполголоса. — Но каждый, наверное, джентльмен до кончиков ногтей.

— Кто такой маркиз Чендоз, папа? Какой-нибудь дальний родственник? — спросила Виола. — Если так, почему мы ничего о нем не знаем?

Перспектива выгодного замужества моментально вскружила ей голову, и она бессознательно воспроизвела одну из домашних заготовок ловли в сеть потенциального мужа: томно склонила голову, чтобы показать соблазнительный изгиб точеной шейки. Эту позу она часами репетировала перед зеркалом, как и обольстительное надувание губок.

— Он не родня нам, но скоро будет, — многозначительно ответил граф, для которого ужимки младшей дочери, как правило, оставались незамеченными.

До последней минуты Фрэнсис надеялась, что отец для чего-то разыгрывает их, но она слишком хорошо знала оттенки и интонации его голоса, чтобы обманываться и дальше. Он говорил с полнейшей серьезностью, и она вдруг испугапась.

— Скажи, чего ради вся эта история? — попросила она.

— Хорошо, хорошо! Это случилось семнадцать лет назад, вскоре после того, как, дав жизнь Виоле, ваша мать умерла. Я спустился в Предгорье, в Локерби, чтобы погостить у одного из друзей, и…

— Признайся, что это был набег, — поддела Фрэнсис с фальшивой веселостью в голосе.

— Не в тот раз! — повысил голос граф, а затем продолжил более спокойно:

— Ангус человек радушный, и я засиделся у него допоздна. Стояла безлунная ночь, когда я наконец отправился домой. Вскоре начало моросить, а когда дождь разошелся не на шутку, пришлось искать укрытия. Короче говоря, я угодил прямо в разбойничье гнездо, где маркиза Чендоза держали в заложниках, собираясь получить выкуп, а потом убить его. Так случилось, что мне удалось спасти ему жизнь. Он не скрывал того, как сильно удивлен заступничеством шотландца за англичанина. Пришлось объяснить ему, что я получил образование в Оксфорде. Маркиз готов был щедро отплатить за спасение. Думаю, он ожидал, что я попрошу у него денег… — Помолчав и покосившись на Софию, он смущенно кашлянул. — Я только что потерял жену и чувствовал себя жалким подобием полноценного человека (не потому ли я бросился спасать первого встречного, что жизнь не казалась мне тогда большой ценностью?). Мысль о повторном браке была мне далека, а будущее дочерей выглядело весьма неопределенным. Я предложил маркизу повенчать наших детей, и он без колебаний согласился. Вот в чем, мои дорогие, состоит суть дела.

— Значит, все это случилось Бог знает как давно? — спросила Фрэнсис, нарушая нелегкую тишину. — Как-то не верится, что маркиз Чендоз все еще жаждет женить сына на нишей шотландке в награду за жизнь, спасенную семнадцать лет назад. Разве браки заключаются так, тем более в Англии? Судя по рассказам Софии и Аделаиды, далеко не так, папа.