Узы любви - Линдсей Джоанна

— Вполне понятно. Я сам бы задыхался от ярости, если бы кто-то посмел покушаться на мою…

— Нет, я не о нем, — перебил Вулфрик. — Тот будет умирать сотни раз сотней смертей, когда я до него доберусь. Я имел в виду мужчину, которому она отдала сердце. Сначала я о нем и не думал. Теперь же он не выходит у меня из головы.

Реймунд удивленно заморгал:

— И когда это неприязнь сменилась симпатией?

— Кто говорит о симпатии? — возразил Вулфрик. — Она моя невеста, Реймунд, и мне не пристало соперничать с кем-то, кого я ни разу не встречал.

— Откуда тебе это известно? Знаешь, как его зовут?

— Нет, но хочу узнать.

— Почему бы тебе не спросить у нее прямо?

— Чтобы она заподозрила, будто я собираюсь прикончить его?

— Разве ты не об этом сейчас толковал? — поддел Реймунд. — Сам сказал, что рвешься его убить.

— Обыкновенное преувеличение, — отмахнулся Вулфрик. — И не бросай на меня подозрительных взглядов, братец. Я просто никак не могу сообразить, как уничтожить ее привязанность к нему. Надо узнать, чем он так ее привлек, а это невозможно, пока его имя остается тайной. Но, наверное, ты сможешь мне помочь.

— Хочешь, чтобы я спросил леди Милисент? — догадался Реймунд.

— Нет, не ее. С тобой она будет откровенна не более чем со мной. Но вот ее сестра Джоан совсем иная: милая, приветливая, покорная. Она ничего не заподозрит и с готовностью расскажет тебе все.

— А если нет, значит, попробую выбить из нее имя таинственного рыцаря, — фыркнул Реймунд.

— Мне не до шуток! Дело серьезное!

— По-моему, братец, твое чувство юмора скончалось и больше никогда не даст о себе знать! Остается надеяться, что священник прочел над ним пышную проповедь. Не понимаю, из-за чего волноваться? Даже если твоя дама любит какого-то незнакомца, выйдет она все равно за тебя и будет верна тебе. Или у тебя есть причины думать иначе? Опасаешься, что она изменит?

— Нет, я уверен, что она станет чтить произнесенные у алтаря обеты. Но позволь спросить, что бы чувствовал ты, если бы, лежа в постели с женой, знал, что она воображает на твоем месте другого?

Реймунда передернуло.

— Сегодня же поговорю с ее сестрой, — коротко пообещал он.

Глава 25

Милисент неизменно поражала способность женщин сплетничать и судачить о всяких пустяках. Она уже и не помнила, когда была вынуждена сидеть и слушать пустую трескотню. Она ни за что не согласилась бы, если бы леди Энн сразу после обеда не усадила ее и Джоан вышивать огромную шпалеру, которую хотела закончить до свадьбы. Ткань была натянута на большой станок, разместившийся у очага. Дюжина вышивальщиц ловко работала иглами, не мешая друг другу. Милисент осталась лишь потому, что сама леди Энн наблюдала за работницами, а ей не хотелось ссориться со свекровью.

Однако она лишь делала вид, что трудится, и тайком любовалась рисунком, изображавшим рыцаря и его войско на покрытом цветами холме перед приближавшейся вражеской армией. Отважный воин был настолько спокоен и бодр, что сокол, сидевший у него на запястье, даже не расправил крылья. Сам же он смеялся в лицо недругам. Интересно, кто здесь изображен? Сэр Гай? Или его сын? Ах, не важно, лучше ей не портить искусной работы своей неумелой рукой!

В уши девушки лезли обрывки самых разнообразных сведений, от ужасающих подробностей деторождения до обстоятельств, обычно приводящих к зачатию и беременности, не говоря уж об оживленном обсуждении размеров мужского меча. Правда, Джоан пришлось потихоньку объяснить сестре, какой именно меч имеется в виду, после чего дамы, увидев румянец на щеках невесты, немного успокоились, а вскоре и совсем сдались, поняв, что она не из тех, над кем нетрудно подшутить, а именно таковыми и были их безобидные намерения. Обычная плата, которая взималась с каждой новобрачной. Но на этот раз у них ничего не вышло. За все свои труды женщины вознаграждались лишь разъяренными взглядами невесты.

И тут она почувствовала, что кто-то за ней следит. Странное, почти неприятное ощущение… правда, быстро позабытое, поскольку вышивальщицы безбожно расшумелись, и внимание девушки привлекли взрывы хохота. Чуть позже все повторилось, хотя Милисент пыталась убедить себя, что это произошло случайно и не имеет никакого значения. Она не могла смириться с тем, что ее неусыпно охраняют, сама мысль об этом была невыносима. Но так или иначе, едва леди Энн покинула зал, Милисент тоже встала и ускользнула от бесцеремонного наблюдателя. И ей это довольно легко удалось, поскольку Джоан здесь не было: сестра поднялась к себе, чтобы отыскать необычайно яркие синие нитки, привезенные отцом в числе других сокровищ из Святой Земли. Джоан собиралась вышить ими глаза рыцаря. Добрая душа: ведь шпалера не будет украшать Данбер.