Великолепие чести - Гарвуд Джулия

— А когда ты поговоришь с Дунканом насчет того обещания?

— Завтра же. Я вижу, как это важно для тебя, так что не беспокойся.

— Не хочу, чтобы ко мне еще когда-нибудь притрагивался мужчина, — вдруг прошептала Адела сдавленным голосом.

Мадлен испугалась, боясь, что девушка вот-вот опять заплачет.

— Ш-ш-ш… — успокоила она ее, плотнее укутывая одеялом. — Отдыхай. Все обойдется.

Адела улыбнулась: ей нравилось, что кто-то о ней заботится.

— Мадлен! Мне очень стыдно за то, что я так ужасно обращалась с тобой. Если бы это могло помочь, я поговорила бы с Эдмондом, чтобы он упросил Дункана отпустить тебя в Шотландию.

Мадлен обратила внимание на то, что Адела намеревалась поговорить не с самим Дунканом, а со средним братом. Это лишь подтвердило ее догадки о том, что девушка боится барона.

— Но, признаться, мне не хотелось бы, чтобы ты сейчас уезжала отсюда, — вздохнула Адела. — Мне было тут так одиноко. Ты, наверное, сочтешь меня эгоисткой за такие слова?

— Нет, это хорошо, что ты сказала правду, — возразила Мадлен. — Мне это нравится, потому что я сама в жизни никому не солгала.

— Ни разу? — недоверчиво спросила Адела.

— Во всяком случае, не припомню, чтобы я когда-нибудь говорила неправду. И обещаю тебе, что останусь здесь, пока ты во мне нуждаешься. Вдобавок у меня нет ни малейшего желания путешествовать в такую ужасную погоду.

— Но ведь тебя тоже обесчестили, Мадлен. Во всяком случае, все так подумают…

— Не знаю, что ты имеешь в виду. В любом случае ни одна из нас не виновата в том, что с ней произошло. В душе мы обе — честные девушки. А для меня это главное.

— Ты так необычно ко всему относишься, — промолвила Адела. — А я-то думала, что ты должна ненавидеть всех Векстонов.

— Вообще-то твоего старшего брата трудно полюбить, — призналась Мадлен. — Но я не испытываю к нему ненависти. Знаешь, здесь я, пленница, чувствую себя в безопасности. Удивительно, но это правда и о многом говорит. — Мадлен нахмурилась, удивившись собственному признанию. «Пожалуй, мне стоит как следует все обдумать», — решила она про себя. Похлопав Аделу по руке, Мадлен направилась к двери.

— Но ты не сделаешь какой-нибудь глупости в отношении Моркара? — донесся до нее голос Аделы.

— Почему ты об этом спрашиваешь? — с недоумением спросила Мадлен.

— Я видела, как изменился твой взгляд, когда я рассказывала о нем, — ответила Адела. — Правда не сделаешь? — настойчиво переспросила она, похоже, опять испытывая страх.

— У тебя слишком развито воображение, — заметила Мадлен. — Правда, в этом мы с тобой похожи, — добавила она, избегая говорить о Моркаре.

Ее уловка удалась — Адела вновь заулыбалась.

— Думаю, этой ночью кошмары не будут преследовать меня. Я слишком устала. И тебе лучше поскорее лечь, Мадлен. Ты должна хорошо отдохнуть перед разговором с Дунканом.

— Ты думаешь, разговор будет таким трудным? — улыбнулась Мадлен.

— Да нет, — возразила Адела. — Мне кажется, ты можешь добиться у Дункана любого обещания.

Господи, его сестра говорила так уверенно!

— Я же замечала, как Дункан смотрит на тебя, — продолжала Адела. — И потом, ты спасла жизнь Джиларду, я слышала, как он рассказывал об этом Эдмонду. Напомни Дункану про этот случай, если он вздумает тебе отказать.

— Хорошо. Спи, Адела.

Мадлен уже хотела было закрыть дверь, как до нее опять донесся голос девушки:

— Дункан никогда не смотрит на леди Элеанор так же, как на тебя.

— А кто такая леди Элеанор? — не сдержала любопытства Мадлен.

— Это женщина, на которой Дункан собирается жениться.

По спокойному лицу Мадлен было трудно узнать, как она отнеслась к этому сообщению. Девушка лишь кивнула в знак того, что слышала Аделу.

— Что ж, хорошо, но мне жаль ее. У нее будет немало забот, когда она поселится рядом с Дунканом. Не обижайся, Адела, но по-моему, твой брат слишком высокомерен и характер у него трудный.

— Я сказала только, что он собирался жениться на ней, — добавила Адела. — Но теперь он не сделает этого, Мадлен.

Мадлен не ответила. Закрыв за собой дверь, она пересекла лестничную площадку и разрыдалась.

Глава 11

Мадлен не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел ее плачущей. Оставив Аделу в своей комнате, она еще не решила, куда отправится ночевать; к тому же ей хотелось в тишине все хорошенько обдумать.