Ожерелье Монтессумы - Бенцони Жюльетта

Часть II

ТЕНИ СГУЩАЮТСЯ…

6

ИСЧЕЗНУВШИЙ ВЕЕР

Гостиница «Метрополь» в Брюсселе, изобильно украшенная деревом теплых тонов, освещенная приглушенным светом, украшенная мрамором, сиянием зеркал и необычным кафе в стиле барокко с мягкими кожаными креслами, принадлежала к числу четырех или пяти гостиниц, которые предпочитал Альдо Морозини. Он всегда с удовольствием сюда возвращался. Князь чувствовал себя в этом отеле почти как дома. Сразу по приезде он немедленно отправился в кафе, чтобы с комфортом позавтракать. После этого Морозини поднялся в свой номер, принял душ, побрился, надел другой костюм, позволил себе поразмышлять несколько минут и спустился в холл. Там он решил переговорить с портье, который знал его многие годы и приветствовал с видимым удовольствием:

— Чем я могу служить Вашему Сиятельству?

— Если вы по-прежнему самый осведомленный человек в Брюсселе, то вы определенно сможете мне помочь. Я бы хотел знать, занят ли сейчас замок Бушу и…

— И нельзя ли его посетить в качестве… паломника?

— Именно так! Как вы догадались?

— Ваше Сиятельство не первый, кто обращается ко мне с этим вопросом. Трагический ореол, которым окружил замок дух покойной императрицы Шарлотты, привлекает многих. Кажется, что легенда о ней становится все популярнее. Особенно у женщин. Итак: визиты официально не разрешены, но если речь идет о людях… незаурядных, то консьерж иногда соглашается сопровождать посетителя или посетительницу во время их паломничества. Но только после полудня.

— И, как я полагаю, за достойное вознаграждение?

— Само собой разумеется.

— Спасибо, Луи… Ах да, кстати! Попросите прислать мне две дюжины красных роз из цветочного магазина рядом с гостиницей. Я возьму цветы с собой… И вызовите мне заранее такси.

— Все будет исполнено, Ваше Сиятельство!

Около трех часов Альдо с розами в руках уже выходил из отеля, намереваясь сесть в автомобиль. Водитель стоял возле открытой дверцы, и тут на Морозини с криком бросился кто-то, укутанный шелками и благоухающий запахом изысканных духов:

— Вы здесь? Я должна была об этом догадаться! Боже мой, какая удача!

Агата Вальдхаус! В прелестном норковом манто, с букетиком пармских фиалок, приколотым к воротнику, свежая и многоречивая, это была она. Баронесса будто бы снова свалилась на него. Таксист едва успел подхватить выпавшие из рук Морозини цветы.

— Баронесса! Я начинаю думать, что это ваша обычная манера встречаться с людьми! Вам надлежало меня предупредить…

— Ах, я в отчаянии! Но не портите мне удовольствие от того, что я так быстро вас нашла! Я вижу в этом знак судьбы, и я…

— А я не вижу ничего подобного! И более того, мне придется просить у вас прощения. Как вы видите, я собирался уезжать…

— Какие прекрасные цветы! У вас свидание с дамой, я полагаю?

Нет, решительно эта женщина была чересчур назойливой, и, более того, она была нескромной. Альдо холодно ответил:

— Именно так! Я хотел бы увидеть одну даму. Надеюсь, вы поймете, что я не намерен испытывать ее терпение!

— Как я ей завидую! Но разве она не сможет подождать пару минут? Мне необходимо с вами поговорить в более укромном месте. Не могли бы мы вместе выпить чаю?

— Простите, но я планирую выпить его там, куда направляюсь.

— Тогда приходите ко мне ужинать! Моя мать будет счастлива познакомиться с вами…

— Я бы с радостью разделил с вами трапезу, если бы не…

Неожиданно в золотистых глазах молодой упрямицы заблестели слезы.

— Умоляю вас, не отказывайтесь! Мне необходимо с вами поговорить! Держите, вот наш адрес, — добавила баронесса Агата, вкладывая в руку Альдо визитную карточку, которую она достала из муфты. — Мы ждем вас к восьми часам!

На этот раз Морозини не успел произнести ни звука. Быстрым шагом Агата Вальдхаус подошла к дверям роскошного магазина кружев и скрылась за ними. Альдо сунул визитную карточку в карман и, прежде чем сесть в машину, спросил у водителя, знает ли он, где находится замок Бушу.

— Портье предупредил меня. Это недалеко, на окраине города…

Усевшись на сиденье такси и положив рядом с собой букет, Альдо вдруг почувствовал, что недоволен всем и самим собой в первую очередь. Ему претило то, что он невежливо повел себя с женщиной! При других обстоятельствах он охотно бы ее выслушал, но ни его личное время, ни он сам больше ему не принадлежали… Кроме того, супружеские проблемы маленькой баронессы могли лишь осложнить ему жизнь. Даже если ее последний взгляд, увлажненный слезами, внушал ему неприятное чувство вины. Вечером вместо визита к дамам Тиммерманс он отправит им розы вместе с запиской. А в ней напишет, что вынужден был уехать в Париж и сожалеет о том, что не может лично засвидетельствовать им свое почтение…