Милая плутовка - Линдсей Джоанна

Джорджина надеялась найти у берега ялик, на котором до этого прибыл Джеймс, и на нем добраться до судна. Но десять минут поисков не дали результатов; очевидно, Джеймс высадился, и матросы увели ялик обратно.

— Знаешь, я не собирался совершать ночное купание. Как-никак сейчас октябрь, если ты помнишь. И мы вполне можем отморозить наши… словом, ты знаешь что… Джордж.

Джорджина вздрогнула, услышав подобное обращение. Братья стали называть ее этим именем после того, как она потрясла их, появившись в одежде мальчика, которую Джеймс ей вернул. Дрю пошел даже дальше, смутив ее замечанием:

— Ты мне не нравишься в этом наряде, после того как твой англичанин сказал, какие части твоего тела вызывают особое восхищение, когда на тебе бриджи.

— Я не понимаю, чем ты недоволен, Бойд, — раздраженно сказала Джорджина. — Было бы все гораздо сложнее, если бы судно привели в гавань, где сотни посторонних глаз.

— Если бы все было так, я бы вообще не стал ввязываться в это дело.

— Так или иначе, ты согласился, — сердито сказала сестра. — Так что снимай ботинки, и в воду. Этим людям нужен рывок на старте на тот случай, если Уоррен вздумает смеха ради устроить за ними погони.

— Уоррена можно оправдать, когда дело касается твоего капитана, — заметил Дрю. — Но он не самоубийца. Те пушки, что смотрят из бойниц, совсем не игрушечные, дорогая сестренка… И Хоук еще говорит, что ушел в отставку?

— Старые привычки не сразу забываются, я полагаю, — заступилась за Джеймса Джорджина. — И к тому же он был в Вест-Индии, а там море кишит пиратами.

Эта логика заставила братьев хмыкнуть, а Дрю прокомментировал:

— Очень интересно! Бывший пират боится нападения своих старых дружков.

Возразить против этого было трудно, и Джорджина лишь сказала:

— Если вы двое не способны решиться, оставайтесь здесь. Я отправлюсь одна.

— Похоже, Клинтон был прав, — сказал, обращаясь к Бойду, Дрю и, прыгая на одной ноге, стал снимать ботинок. — Она стала вести себя как хозяйка. Подожди, Джорджи, ты не сумеешь сама взобраться по якорной цепи!

Но Джорджина уже была в воде, и братья поспешили за ней. Все были хорошими пловцами, и через десять минут они подплыли к судну и ухватились за якорную цепь, по которой им предстояло взобраться на борт.

Согласно первоначальному плану они должны были воспользоваться яликом Джеймса, смело подплыть к судну и объявить, что нашли в городе человека с «Девственницы Анны» и привезли его, чтобы присоединить к команде. Джорджина должна была находиться впереди, поскольку в наряде юнги ее вряд ли узнают, Дрю — замыкать шествие, Бойд в качестве «пленника» — в середине. Как только они окажутся рядом с кем-то из охраны, Джорджина должна была отскочить в сторону, а Бойд — нейтрализовать вахтенного. Все очень просто. Но сейчас этот план не годился: не могли же они плыть вместе с «пленником»? Ни Дрю, ни Бойд не позволили ей подняться. на борт, и она осталась ждать их в воде. Братья поднялись по цепи и перелезли через борт.

Проходили минуты, Джорджина ждала, не имея понятия, что происходит наверху. С одной стороны, отсутствие шума обнадеживало, но с другой — что можно было услышать, когда вода била в уши, которые к тому же были закрыты шерстяной кепкой? Словом, поскольку она ничего не знала достоверно, у нее разыгралось воображение.

Водятся ли здесь акулы? А разве их сосед не поймал в прошлом году молодую акулу, когда ловил на берегу рыбу? В тени, отбрасываемой на воду судном, она ничего не могла разглядеть.

После минутного колебания Джорджина вылезла из воды и стала карабкаться по якорной цепи. Правда, до самого конца она лезть не стала. Ей было приказано ждать с многозначительным добавлением:

«иначе…» Она не собиралась ссориться с Бойдом и Дрю, после того как они согласились помочь ей. Но намерения намерениями, а ее руки не были созданы для того, чтобы карабкаться по толстой цепи. Она едва ухватилась за край поручня и почувствовала, что может сорваться. Это значит, что она снова шлепнется в воду, в которой, как она теперь была совершенно уверена, полно акул. Джорджина подтянулась, перелезла через борт и увидела около дюжины людей, готовых ее приветствовать.

Стоя под пронизывающим ветром в луже воды, стекавшей с ее одежды, дрожа от холода, Джорджина услыхала чей-то знакомый голос:

— Ба, да это никак старина Джордж! Приехал к нам с визитом?

— Конни? — удивленно спросила Джорджина, когда высокий рыжий мужчина набросил ей на плечи тяжелое пальто. — А… выходит, что вы свободны?

— Стало быть, ты знаешь, что здесь произошло?

— Конечно, только… я не понимаю… Вы сами освободились?

— Как только открыли люк. Эти ваши деревенские ребята не очень-то сообразительны. Совсем нетрудно было поменяться с ними местами.

— Господи, вы хоть их, не изувечили?

Конни нахмурился.

— Не больше того, чем понадобилось, чтобы затолкать их туда, куда они затолкали нас. А что?

— Они собирались освободить вас! Вы хоть дал им возможность объясниться?

— Да нет, конечно! Откуда мне было знать, это твои друзья?

— Это мои братья. Конни крякнул.

— Никакого вреда мы им не причинили. Анри, приведи двух парней, да будь с ними теперь полюбезней. — И вновь повернулся к Джорджине: — Джордж, может, ты поведаешь нам, где сейчас Джеймс?

— Это долгая история, а поскольку время дорого, позвольте мне рассказать это по пути на — берег.

Не столько слова, сколько некоторое смущение Джорджины вынудило Конни спросить:

— Надеюсь, с ним все благополучно?

— Конечно… если не считать нескольких синяков и царапин… Но ему нужна ваша помощь, чтобы выбраться из запертого подвала.

— Джеймс заперт в подвале? — К огорчению Джорджины, Конни начал смеяться.

— Это вовсе не смешно, мистер Шарн. Его хотят передать в суд за пиратство, — без обиняков сказала она, и Конни сразу же сделался серьезным.

— Черт возьми, ведь я предупреждал!

— Не надо было пускать его. Все из-за его неуместных признаний.

Она заставила первого помощника поторопиться и по дороге рассказала о том, что произошло. Братьев, несмотря на их шумные протесты, оставили временно на судне, и Конни воспользовался их лошадьми. Джорджина ехала на одной лошади с первым помощником, который, как Джорджина и опасалась, выпытал у нее все подробности, прерывая время от времени ее рассказ восклицаниями «Не может быть!» или «Да неужели в самом деле!». Наконец Конни раздраженно сказал:

— До этого момента я тебе верю, Джордж, но ты меня никогда не убедишь, что Джеймс Мэлори позволил себя заковать в оковы супружества.

На это Джорджина ответила: