История любви леди Элизабет - Макнот Джудит

– Ты ошибся, добрый человек, – сказала она твердо. – Ни один джентльмен с положением или здравым смыслом не будет жить в таком заброшенном месте. Будь добр, поверни этот развалившийся экипаж и отвези нас обратно в деревню, чтобы мы снова расспросили о дороге. Здесь явно недоразумение.

Тут оба – и лошадь, и фермер – обернулись и посмотрели на нее с одинаковым выражением горестного негодования.

Лошадь промолчала, но фермер слушал раздраженные жалобы Люсинды все последние двенадцать миль пути, – и они ему надоели до смерти.

– Послушайте, моя леди, – начал он, но Люсинда оборвала его:

– Не называй меня «моя леди». Мисс Трокмортон-Джоунс вполне сойдет.

– Ага. Ну, кто бы вы ни были, я вас везу только до сюда, и вот здесь живет Торнтон.

– Ты не можешь бросить нас здесь, – сказала она, когда усталый старик, обнаружив прилив новых сил, явно вызванный возможностью избавиться от нежеланных гостей, спрыгнул с фургона, после чего начал стаскивать их сундуки и шляпные коробки и ставить на обочине узкой колеи, служившей дорогой.

– А что, если их нет дома? – ахнула Люсинда, когда Элизабет пожалела престарелого фермера и стала помогать ему стаскивать один из сундуков.

– Тогда мы просто спустимся сюда и подождем другого фермера, надеюсь, он будет достаточно добр, чтобы подвезти нас, – сказала Элизабет с мужеством, которого совсем не чувствовала.

– Я бы не рассчитывал на это, – произнес фермер, когда Элизабет вынула монету и положила ему в руку. – Спасибо, миледи, большое спасибо, – сказал он, дотрагиваясь до шапки и слегка улыбаясь младшей леди с поразительным лицом и блестящими волосами.

– Почему нам не следует рассчитывать на это? – требовательно спросила Люсинда.

– Потому что, – ответил фермер, взбираясь снова на свой фургон, – едва ли кто-нибудь проедет здесь за неделю или две, может, и дольше. Дождь собирается – завтра, я думаю, или послезавтра. Не проедешь здесь на фургоне, когда дождик сильный. Кроме того, – добавил он, жалея молодую мисс, которая слегка побледнела, – я вижу, там дым идет из трубы, так что кто-то есть наверху.

Щелкнув истершимися вожжами, он уехал, и с минуту Элизабет и Люсинда просто стояли, пока поднявшееся облако пыли оседало вокруг них. Наконец Элизабет заставила себя мысленно как следует встряхнуться и попыталась взять ситуацию в свои руки.

– Люси, если ты возьмешься за сундук с одного бока, я могу взяться с другого, и мы сможем внести его вверх к дому.

– Вы этого не сделаете! – сердито воскликнула Люсинда. – Мы все оставим прямо здесь, и пусть Торнтон пришлет вниз слуг.

– Мы могли бы так сделать, – сказала Элизабет, – но подъем опасен и крут, а сундук достаточно легкий, поэтому нет смысла заставлять кого-то ходить лишний раз. Пожалуйста, Люси, я слишком измучена, чтобы спорить.

Люсинда бросила быстрый взгляд на бледное, встревоженное лицо Элизабет и отказалась от споров.

– Вы совершенно правы, – коротко сказала она.

Элизабет не была совершенно права. Подъем был достаточно крут, но сундук, который сначала казался совсем легким, становился с каждым шагом на фунт тяжелее. В нескольких ярдах от дома обе дамы остановились передохнуть еще раз, затем Элизабет решительно ухватилась за ручку со своей стороны.

– Идите к двери, Люси, – запыхавшись, сказала она, беспокоясь о здоровье Люсинды, если той и дальше придется тащить сундук. – Я его просто поволоку.

Мисс Трокмортон-Джоунс взглянула на свою бедную растрепанную подопечную, и гнев вспыхнул у нее в груди от того, что они были так унижены. Подобно разгневанному генералу она раздраженно подтянула перчатки, повернулась на каблуках, печатая шаг подошла к входной двери и подняла зонтик. Используя ручку зонтика как дубинку, с силой забарабанила в дверь.

За ее спиной Элизабет упрямо волокла сундук.

– Вы не думаете, что никого нет? – задыхаясь спросила она, подтягивая сундук последние несколько футов.

– Если они дома, то, должно быть, оглохли, – сказала Люсинда.

Она снова подняла зонтик и начала с размаху бить по двери так, что весь дом наполнился грохотом.

– Открывайте, слышите, – кричала Люсинда, и на третьем ударе дверь неожиданно распахнулась, перед ними предстал удивленный мужчина средних лет, получивший удар по голове, на которую опустилась ручке зонтика.

– Господи, спаси мои зубы! – воскликнул Джейк, хватаясь за голову и сердито глядя слегка затуманенным взором на некрасивую женщину, которая смотрела на него так же сердито, ее черная шляпка на седых жестких волосах забавно съехала набок.