Грешная любовь - Медейрос Тереза

Саймон засмеялся, но тут же посерьезнел:

— Мне никогда не хватало решимости поверить во что-нибудь. С какой стати я должен высмеивать твою веру, даже если она ошибочная?

— Это даже не вера. Это просто глупая прихоть. Киран прав. Я привезла им волынки и книжки, а они нуждаются в еде и обуви.

— Но ты же старалась подарить этим людям что-то более ценное и долговечное, чем мясные пироги с луком и яблоками или пара новых башмаков. Ты хотела напомнить им об их достоинстве.

— Достоинством сыт, не будешь, оно не заменит им оружия и разных припасов, чтобы бороться против Эддингема. — Катриона повернулась к Саймону, догадываясь, что он не стал бы просто так забираться к ней на башню. Вероятно, у него были какие-то новости. — Они решили разбегаться, не так ли?

Уэскотт кивнул:

— Они считают, что у них нет другого выхода, да и я вынужден с ними согласиться. Если наши горцы успеют рассеяться до того, как здесь появятся люди Эддингема, то, по крайней мере, они могут остаться в живых.

Катриона перевела взгляд на мерцающий овал луны.

— Мне казалось, что я возвращаюсь домой. После всех лет, проведенных в доме дяди Росса, где я жила только благодаря его милости, где мне приходилось терпеть грубости Элис, я надеялась найти свою семью здесь, среди соотечественников. — Она склонила голову на колени, чувствуя, что вот-вот разрыдается из-за крушения своих надежд. — Но теперь мне понятно, что нигде в мире нет для меня родного места.

Раньше в похожих ситуациях Саймон мог с легкостью утешить ее, погладив по волосам или пытаясь шуткой развеселить. Теперь же он просто заметил:

— Когда-нибудь ты, возможно, научишься не увлекаться безнадежными затеями.

Сухо кивнув на прощание, Уэскотт повернулся и ушел. Какое-то время его удаляющиеся шаги по каменным ступеням отдавались гулким эхом.

Подул ночной ветер, и стало заметно холоднее. Вновь послышались чьи-то шаги. Катриона спрыгнула с парапета и повернулась к лестнице.

— О, Саймон, я…

Но перед ней стоял вовсе не Саймон. Это был Киран.

Его отмытое от грязных полосок лицо оказалось изможденным и костлявым. Теперь, когда боевая раскраска не скрывала черты лица Кирана, Катриона обратила внимание, что он гораздо моложе, чем показался ей при первой встрече. Пожалуй, он был на год или два младше Коннора.

Киран приблизился к ней, двигаясь с осторожной грацией дикого кота. У молодого горца на лице было такое решительное выражение, что встревоженная Катриона сделала шаг назад. Ей даже показалось, что он и впрямь явился сюда, чтобы столкнуть ее с парапета.

— А я тебя вспомнил, — заговорил Киран, остановившись в полуметре от нее.

— Правда?

— Ага. Ты была такой малявкой, вся в лентах, с косичками. Помню твои огромные серые глаза. Вечно таскалась за Коннором, куда бы он ни шел, падала, снова поднималась и бежала следом, как надоедливый котенок. Мои мамаша и батя жили в деревне недалеко от вашего дома. Мы уже тогда были закадычными друзьями, я и Коннор.

Катриона улыбнулась. Признание Кирана оживило картины ее детства.

— Да, брат всегда просил маму отвлечь меня, пока он не убежит подальше. Но стоило ей отвернуться на минутку, например, чтобы поставить в печь противень с крестовыми булочками, как я ускользала из дома и бросалась догонять брата.

Киран кивнул.

— Слушай, я тогда плохо отозвался о нем. Но ты пойми, ведь Коннор всегда был для меня как брат.

— Для меня он тоже был братом. Раньше. — Катриона с трудом проглотила комок в горле и решилась задать тот главный вопрос, который мучил ее с той минуты, когда Киран рассказал о судьбе Коннора: — Если мой брат собирался покинуть родные места, если он отказался от вас, наплевал на мечту отца вновь объединить наш клан, то почему он не пришел ко мне? Ну почему он не приехал за мной?

Киран покачал головой.

— Он уже не тот парень, которого ты помнишь. Такая жизнь, как у нас, делает людей жестокими и грубыми, подружка. Слишком часто случается так, что нужно воровать и грабить, чтобы не умереть от голода. Слишком много ночей ты проводишь, где попало и с кем попало, потому что получить удовольствие можно лишь за деньги. И ни одна приличная девчонка даже не посмотрит в твою сторону. Вот почему у нас нет ни жен, ни детей, только толпа взрослых мужиков. — Киран коснулся рукой шеи. — Бывает, проснешься среди ночи от кошмара, будто палач затягивает у тебя на горле тугую петлю. Твой брат также повидал немало… и натворил много такого, чего никогда не сделает человек в обычных условиях существования. И лишь для того, чтобы как-то выжить. Если бы у меня была сестра, я бы лучше плюнул ей в лицо, чтобы она и думать забыла про такого брата.