Темный горец - Монинг Карен Мари

    Некоторые люди говорят, что это порталы…

    Она зачерпнула туман рукой. Конденсат бисером искрился на её ладони. Это была густая, плотная субстанция. Она дунула на белый воздух перед собой. Он не сдулся.

    «П-привет?», позвала она, чувствуя себя безумной.

    Тёмный движущийся вихрь замерцал в белизне. Там. Нет, подумала она, обернувшись. Там. По непонятной причине температура упала снова, и её зубы начали стучать. Градины перестали испаряться с земли.

    Она приподнялась на коленях, промокшая до костей, дрожащая и нервно выжидающая, почти уверенная, что нечто ужасное бросится на неё.

    И когда её потрёпанные нервы уже готовы были лопнуть от напряжения, Дэйгис выскользнул из тумана, или, вернее, мгновение назад его здесь не было, и вот он материализовался прямо перед ней.

    «О, слава Богу», выдохнула Хло, облегчение хлынуло на неё. «Ч-что…» только что произошло, пыталась она сказать, но слова замерли на языке, когда он подошёл ближе.

    Он был Дэйгисом, но каким-то образом… не Дэйгисом. Когда он приближался, туман в вихре разлетался прочь от него, чем-то напоминая жуткий научно-фантастический фильм. На фоне белизны он был величественной, огромной, тёмной формой. Выражение на его точёных чертах лица было таким же холодным, как лёд под её коленями.

    Она тряхнула головой, раз, другой, пытаясь рассеять идиотскую иллюзию. Сморгнула несколько раз.

    Он красив почти нечеловеческой красотой, подумала она, глядя на него широко раскрытыми глазами. Ураган растрепал его волосы, высвободив их из кожаного ремешка, и они спадали до пояса спутанной ветром массой. Он выглядел диким и неприрученным. Зверем. Хищным.

    Он даже двигался, как зверь, источая флюиды силы и уверенности.

    И всё, что хочет дьявол взамен, сказал, предостерегая, голосок, это душу.

    О, по-ожалуйста, строго упрекнула себя Хло. Он - мужчина, и ничего более. Большой, красивый мужчина, временами жуткий, но на этом всё.

    С грацией подкрадывающегося тигра большой, красивый, жуткий мужчина припал к земле перед ней, его тёмные глаза сверкали в туманной ночи. Они стояли на коленях в паре дюймах друг от друга. Когда он заговорил, то произносил слова, усердно артикулируя, словно произнесение слов требовало от него огромного усилия. Его слова были тщательно разделены, сжаты, вырывались стремительно, с паузами между ними.

    «Я дам тебе. Любой. Артефакт, что у меня есть. Если ты поцелуешь. Меня и не будешь задавать никаких. Вопросов».

    «Хах?», раскрыла рот Хло.

    «Никаких вопросов», зашипел он. Он яростно тряхнул головой, словно пытаясь вышвырнуть что-то из неё.

    Рот Хло резко захлопнулся.

    Было слишком темно, чтобы видеть его глаза отчётливо, резкие линии его лица скрыла тень. В туманном мраке его экзотические глаза цвета меди казались чёрными, как полночь.

    Она смотрела на него. Он был совершенно бесшумным и неподвижным, как тигр перед смертоносным прыжком. Она потянулась к его рукам и нашла их, сжатыми в кулаки.

    Более сдержанный, когда испытывает более сильные эмоции, напомнила она себе. И накрыла его руки своими ладонями.

    Его тело содрогнулось от внезапной дрожи. Он на миг закрыл глаза, и когда он их открыл снова, она могла поклясться, что видела смутные… сущности, двигающиеся в них, и у неё возникло то странное чувство, которое она уже испытывала однажды раньше в его пентхаусе, словно с ними был ещё некий присутствующий, древний и холодный.

    Потом его глаза прояснились, обличая такое отчаяние, что у неё сдавило грудь, и она почти не могла сделать вдоха.

    Он страдал. И она хотела убрать эту боль. Ничто кроме этого не имело значения. Она даже не хотела его дурацких артефактов в обмен; она только хотела стереть это ужасное, жуткое выражение в его глазах, любым способом, каким только могла.

    Она увлажнила губы, и это было всем тем поощрением, в каком он, казалось, нуждался.

    Он смял её в руках, рванул её вверх, и, сделав два шага, жёстко распластал её на одном из стоящих камней.

    Ах, так камни всё ещё здесь, смутно подумала она. О, я всё ещё здесь. Или что-то вроде того.

    А потом его рот был горячим и голодным на её губах, и её уже меньше всего волновало, где она была или не была. Должно быть, она опиралась на огромного, опасного, изголодавшегося после зимней спячки медведя, и это всё, что её волновало, потому что Дэйгис целовал её так, словно его жизнь зависела от сплетения их языков и жара между ними.