Бриллиант для короля - Бенцони Жюльетта

Красавец Филипп в парчовом камзоле кораллового цвета сидел на скамейке и что-то рисовал длинной тростью на песке аллеи. На возмущение друга он пренебрежительно пожал широкими плечами.

— Если бы ты сделал все, что должен был сделать, пока жил там, нам бы не пришлось навещать особняк. У тебя было полно времени, а у нас всего одна ночь.

— У нас? Ты хочешь сказать, что был там?

— Разумеется. Нельзя оставлять двенадцать разбойников в доме без присмотра. Я позаботился, желая сделать тебе приятное, чтобы не издевались над слугами. Их всего-навсего связали и заперли в кухне. А потом...

— Под девизом «Грабь без удержу!» бандиты, не найдя камней, растащили все самое ценное. Украли даже великолепную серебряную посуду с гербами, которая так мне нравилась. Там было еще и...

— Оставь! Насчет того, что бандиты украли, я знаю гораздо меньше тебя. Но советую хорошенько запомнить, что, нанимая подобных людишек, нужно с ними расплачиваться. Думаю, ты не хотел, чтобы я платил им из своего кошелька? И потом, все должно быть натурально, чтобы де ла Рейни и его приспешники увязли в парижской грязи, а не шарили среди придворных герцога Орлеанского. И еще: оцени мою гениальную выдумку.

— Какую еще выдумку?

— Я все устроил так, чтобы грабеж отнесли на счет той же самой банды, которая прикончила твою тещу и ее мерзавчика. Было, как у них, двенадцать человек, в таких же черных плащах и масках, а я, как их главарь, был со шпагой и тростью с серебряным набалдашником и, опираясь на нее, убедительно хромал. Уверяю тебя, я выглядел потрясающе, — заявил шевалье с удовлетворением актера, удачно справившегося с ролью.

— Не сомневаюсь, но откуда ты добыл столько сведений об этой банде?

— От тебя, мой милый. Тебя так волновала кончина твоей тещи, ты задавал столько вопросов и так пугался и трепетал!.. Остальные я получил от твоего слуги. Знаешь, когда ведешь разговоры на кухне...

— От Анатоля? Но он простодушней новорожденного теленка!

— Напрасно ты так думаешь. Он совсем не так прост, как кажется. Но ты можешь не беспокоиться, он предан тебе всей душой и желает только добра.

— Добра? Я бы очень хотел узнать, что в вашем представлении «добро»! Сейчас, как я понимаю, у меня нет не только чудесных камней, но и вообще ничего. Стены, крыша и груда обломков — вот все, что осталось

— Не преувеличивай, мебель они не ломали. Во всяком случае, не всю.

— Но большую часть, не так ли? Де Лоррен насмешливо улыбнулся.

— Ломали только то, что не могли открыть. Успокойся. Тоже мне, драма! Опытный краснодеревщик все починит в пять минут. Правда, в спальне, где тебя устроили, стоял чудесный флорентийский шкафчик из черепахи и слоновой кости. Я не мог устоять!..

— Но он и мне страшно нравился! — возопил де Сен-Форжа.

— Я поставил его у себя в спальне, и ты можешь любоваться им, сколько захочешь, — великодушно разрешил шевалье, утешая друга. — Думаю, ты не против, что я получил небольшое вознаграждение за такую тяжелую работу?

Откровенность шевалье поразила даже легковерного Адемара. К тому же шкафчик был так хорош, в нем так удобно разместились бы все драгоценности, письма и множество мелочей, которые были дороги сердцу графа... Новый удар судьбы пробудил в Адемаре ужасное подозрение.

— Теперь я не уверен, что ты не прикарманил и бриллиант! Я тебя знаю, он должен был тебе понравиться куда больше, чем шкафчик!

Улыбка исчезла с лица де Лоррена. Страдальческая морщинка перерезала прекрасный белый лоб.

— Ты усомнился во мне, в своем самом старинном друге? Во мне, который всегда тебе помогал и склонил к этому браку?

— Этот брак должен не разорять меня, а поправить мое состояние!

— Разумеется! Так давай все расставим по местам. Признай, что твоя жена не разорилась оттого, что у нее унесли серебро, попортили мебель и прихватили ливров пятьсот, лежавших в ящике? Ее нотариус быстренько восстановит все потери, и как только ее не станет, а в этой семье, как ты заметил, есть традиция уходить из жизни довольно рано, в утешение тебе достанется солидное наследство.

Последняя капля переполнила чашу, и ягненок превратился если не во льва, то в кусачую собачку.

— Да как ты смеешь! Довольно того, что было! И думать не смей ни о чем подобном! Я тебе запрещаю! Она славная девушка, и я к ней... привязан! Даю тебе слово дворянина, что если с ней случится несчастье, я пойду к королю и расскажу ему обо всем!