Опороченная Лукреция - Холт Виктория

– Ты утешаешь меня, – сказала она. – Ах, я часто думаю о своих детях.

– Не тревожься, дорогая. С ними ничего не случится, пока рядом будем я и твой отец.

Он положил руку на ее лоб.

– Милая, тебе пора поспать, – добавил он. – Поспи, а я посижу возле твоей постели.

Вскоре она и вправду заснула. Он находился в ее комнате до утра, а когда сам пошел отдохнуть и выспаться, в замке все говорили о свершившемся чуде – теперь казалось, что Лукреция поправится.

Несколько недель спустя, когда Лукрецию, все еще слабую, служанки усадили на постели, она вдруг вскрикнула от боли.

– Кажется, у меня начались схватки, – чуть позже простонала она.

В ее комнате собрались лекари. Их страхи, рассеявшиеся с приездом Чезаре, снова ожили.

Разве могла она выдержать роды, не доносив ребенка оставшиеся два месяца и еще не оправившись после такой тяжелой болезни? Это казалось невозможным.

Возле ее изголовья стоял Альфонсо.

– Не расстраивайся, дорогой, – сказала она. – Если я умру, ты еще женишься… у тебя будут дети от другой женщины.

– Не говори о смерти! – воскликнул Альфонсо. – Тебе нужно выжить! Я… я люблю тебя, Лукреция.

Она уже не слышала его слов. По ее лбу катились крупные капли пота, схватки участились. Вскоре на свет появился ребенок – девочка. Она родилась мертвой.

Наутро Чезаре снова прискакал в замок. С его появлением воспрянули надежды – все уже верили в его сверхъестественные силы и ждали от него еще одного чуда.

У дверей в комнату Лукреции его встретили Эркюль и Альфонсо.

– Умоляю вас, – воскликнул Альфонсо, – спасите мою супругу! Мы все только на вас и уповаем.

Когда Чезаре приблизился к постели Лукреции, ее тусклый взгляд немного просветлел. Она узнала его, хотя до этого не замечала ни одного человека, кто бы ни подходил к ней.

Он встал на колени и обнял ее. Затем попросил оставить их наедине. Ему подчинились, а через некоторое время он позвал лекарей и велел пустить сестре кровь.

– Не надо, – простонала Лукреция. – Я устала от лекарств. Дайте мне отдохнуть.

Чезаре укоризненным тоном произнес что-то по-валенсийски и подал знак лекарям.

Они поставили пиявки. Когда кровь слили в небольшую серебряную чашу, Чезаре снова что-то произнес. И хотя никто не понял его слов, было ясно – сказал что-то смешное, потому что Лукреция вдруг засмеялась. Люди, стоявшие в комнате, переглянулись. Всего несколько мгновений назад они и подумать не могли, что когда-нибудь снова услышат смех Лукреции.

Глава 7

БЕДА

Когда Лукреция поправилась, ее снова стал посещать Строцци. Он разговаривал с ней о поэзии и читал стихи, а те зачастую оказывались сочинениями его приятеля, знаменитого венецианского поэта Пьетро Бембо.

– Мой бедный Бембо, – сказал однажды Строцци. – Он уединился на моей вилле в Остеллато и дни напролет проводит за письменным столом. Сейчас у него много работы. Впрочем, о вас он говорит довольно часто.

– Должно быть, это потому, что вы часто рассказываете ему обо мне.

– Угадали. Но могу я иначе? Почти все мои мысли заняты вами.

– Дорогой Эркюль, дружба с вами очень много значит для меня. Вы помогли мне по-новому взглянуть на жизнь.

– Кое-кому не нравятся мои слишком частые визиты к вам.

– Да, у меня здесь довольно много врагов… и завистников.

– Я знаю одного из них – он завидует больше, чем другие. Не догадываетесь, кто? По лицу вижу, что – нет. Это все тот же Пьетро Бембо. Я должен кое в чем признаться. Те стихи, которые я сегодня читал, – они посвящены вам.

– Но он никогда не видел меня! Как же ему удаются такие замечательные стихи?

– Я рассказывал ему так много, что теперь он ясно представляет вас. Если вы приедете к нему – он узнает вас с первого взгляда.

– Вот уж не поверю!

Эркюль Строцци лукаво улыбнулся.

– Хотите проверить?

– Пригласить его в Феррару?!

– Нет, в Ферраре вас всякий узнает. Я предлагаю навестить его в Остеллато.

– Но как я смогу это сделать?

– Очень просто. Небольшое путешествие по реке. Вилла моя – чудесный, уютный уголок. Почему бы вам не прокатиться на барке? То-то он удивится!

Лукреция засмеялась.

– Любопытно было бы повидать нашего поэта, – сказала она и внимательно посмотрела на Строцци. – По-моему, вам не терпится доставить мне такое удовольствие.

Строцци улыбнулся. Его приятель слыл поклонником платонической любви. Эркюлю тоже было бы любопытно увидеть их вместе.