Роковой выбор - Холт Виктория

Однажды, когда ребенку исполнился месяц, мне сказали, что пришла какая-то женщина и желает немедленно увидеть меня.

– Женщина, – спросила я, – какая женщина?

– Сильная здоровая женщина, ваше величество. У нее на руках ребенок.

– Позовите ее ко мне, – сказала я.

Ее привели. Она была скромно одета, как одеваются квакерши; глаза у нее были ясные, кожа свежая, и она выглядела вполне здоровой. На руках у нее был пухлый малыш, примерно того же возраста, что и Уильям, но насколько он был непохож на маленького герцога! У него были гладкие пухлые щечки, но что произвело на меня особое впечатление, это его спокойный довольный вид.

Женщина не поклонилась мне, не выказала никакого почтения к моему сану и, казалось, совершенно не удивилась тому, что я удостоила ее приема.

Она обращалась со мной, как с равной.

– Кто вы? – спросила я.

– Я – миссис Пэк, – отвечала она. – Я пришла сюда из милосердия, потому что я знаю, что маленький герцог умирает.

Ее откровенность, честность и прямота вызвали у меня уважение к ней. Она так отличалась от окружавших меня низкопоклонников.

– Я уверена, что могу спасти мальчику жизнь, – продолжала она без лишних предисловий.

– Как? – спросила я. – Для него уже делается все, что можно.

– Быть может, эти люди не знают, что с ним.

– А вы, не видевши его, знаете?

– Я дам ему грудь. Я дам ему вкусить молока, которым Господь наградил меня. Ночью я услышала голос, сказавший мне, что я должна это сделать, и тогда младенец выживет.

Я подумала, уж не безумная ли она, но ее спокойный благочестивый облик успокоил меня. А кроме того, я так беспокоилась о ребенке, что не могла отказаться от самой слабой надежды спасти его.

– Пойдемте со мной, – сказала я миссис Пэк.

Я привела ее в комнату, где лежал плачущий ребенок и, к удивлению его нянь, сказала:

– Возьмите ребенка, миссис Пэк, и покажите мне, что вы можете сделать.

Со спокойным достоинством миссис Пэк положила своего ребенка в колыбель рядом с Уильямом. Затем она взяла на руки маленького герцога и, расстегнув свой корсаж, дала ему грудь.

В комнате стояла тишина. Я видела ребенка, его губы у соска и услышала, как он стал жадно сосать.

Миссис Пэк сидела с добродушной улыбкой. От нее веяло такой святостью, что казалось, не было ничего необычного в том, что она находилась в королевских покоях и кормила герцога Глостерского.

Особое удовольствие мне доставил удовлетворенный вид ребенка. Наевшись, он глубоко уснул.

Я вошла к Анне и рассказала ей о происшедшем. Она пожелала немедленно увидеть миссис Пэк, и я привела ее в детскую маленького Уильяма. Он выглядел хрупким, но было отрадно видеть, как он спокойно спал.

Анна расспросила миссис Пэк, и та отвечала ей с уже поразившим меня ранее достоинством. Она говорила без всякой робости, и было видно, что она не испытывала в нашем присутствии благоговейного страха.

Миссис Пэк сказала, что причина слабости ребенка была в том, что он не получал достаточно молока. У нее было здоровое полноценное молоко и его хватало на двоих. Она пришла по Божьему повелению и верила, что сможет помочь герцогу стать здоровым ребенком.

Анна тут же попросила миссис Пэк остаться и кормить герцога.

Невероятно, но с того самого дня Уильям стал поправляться. Очевидно, низшие классы выращивали своих детей с меньшими трудностями, чем королевская семья. Должно быть, было что-то особое в ее молоке. Ребенок миссис Пэк тоже был совершенно здоров. Бог или природа наделили ее таким количеством молока, что его хватало на двоих. Это казалось чудом.

Таким образом миссис Пэк стала кормилицей герцога. С ней не всегда было легко поладить. Я слышала, что она не особенно считалась с высокими особами. Я уверена, что у нее было много стычек с Сарой Черчилль, но даже повелительные манеры этой дамы не производили никакого впечатления на квакершу, для которой все мужчины и женщины были равны; к тому же ей было все позволено, так как она спасла жизнь маленькому Уильяму и продолжала поддерживать его здоровье.

Я была благодарна ей не меньше Анны, и мы никому не позволяли волновать ее. Я очень любила своего маленького племянника и жалела, что он не был моим сыном. Он рос очень смышленым, Анна обожала его, и они с Георгом не могли на него нарадоваться. Я все время посылала ему игрушки. Я была рада, что он оставался в Хэмптон-Корте, где у меня было много возможностей видеть его. Миссис Пэк продолжала царить в детской, и, окруженный ее заботой, маленький Уильям становился крепче с каждым днем.