Роковой выбор - Холт Виктория

– Я полагаю, что вы скоро появитесь при большом дворе и сами все узнаете. Вы узнаете, что леди Каслмейн – любовница короля, потому что они этого не скрывают. Он проводит с ней много времени. Она ведет себя очень неосторожно, и всем известно, какие между ними существуют отношения.

– Но король женат!

Анна улыбнулась:

– Это не имеет значения. Так бывает у людей, занимающих самое высокое положение.

– Мой отец не такой, – сказала я с жаром.

Анна промолчала. Потом она сказала:

– Король часто бывает с леди Каслмейн.

– А что же королева? Она об этом знает?

– Конечно, знает.

– Бедняжка.

– Да, многие так считают. Но такова жизнь.

– Мне очень нравится мой дядя. Он такой веселый и… добрый.

– Он очень популярен.

– Я не могу поверить, что он способен так поступать.

– У людей много разных качеств. Это одна из особенностей короля. Леди Каслмейн далеко не первая. Вы знаете вашего кузена, герцога Монмутского. Он не наследник престола, но он сын короля.

– Я не понимаю.

– Он родился, когда король был в изгнании. Он, несомненно, его сын. Король и считает его своим сыном. Но он – незаконный и поэтому не может наследовать трон. Когда вы станете взрослой, вы будете относиться к таким вещам как к чему-то вполне естественному.

– Я рада, что мой отец не такой.

Она посмотрела на меня немножко грустно, но с любовью.

– Я думаю, что королева очень несчастлива, – сказала я. – Мне жаль ее. Она такая добрая. Я уже больше никогда не буду любить короля, как раньше.

* * *

Епископ прибыл. Ему было лет сорок с небольшим, но нам он казался глубоким старцем. Он не был зол или слишком суров, но он был преисполнен решимости воспитать из нас добрых протестанток. Позднее я поняла, что во всех других предметах, кроме богословия, епископ был мало сведущ, так что общеобразовательной стороной нашего воспитания до некоторой степени пренебрегали. Но богословие он знал глубоко и был твердо намерен наставить нас на правильный путь, с тем чтобы мы ни в малейшей степени не оказались подвержены католическим симпатиям наших родителей.

Это было именно то, что ему было приказано, и я поняла впоследствии, что это было очень разумно. Мой отец был в это время наследником престола, так как королева Катрина оказалась, по-видимому, бесплодна. Мать моя умерла католичкой, и отец тоже склонялся к католицизму, а англичане в это время никак не желали иметь короля-католика.

Я узнала также, что короля раздражало отношение моего отца к религии. Но мой отец был хороший, честный человек; он не мог отступиться от своей веры; он был похож на одного из тех мучеников, которые так пострадали при жизни и которых так почитали после их смерти. Он готов был умереть за свою веру, а не только отказаться ради нее от короны. Люди могли считать его глупцом. Быть может, они были по-своему правы, но если это и так, то он был честным глупцом.

Кроме епископа, у нас были и другие учителя, но их предметы не считались столь обязательными, и мы могли не посещать их занятия, если не хотели. Анна полностью использовала эту возможность, поэтому впоследствии ей стоило большого труда написать даже самое простое письмо. Я была другая. Я любила учиться и была счастлива, занимаясь с моим французским учителем, который приходил в восторг от моего рвения.

Были у нас и уроки живописи, и появление нашего учителя рисования всегда забавляло нас, так как он был карлик, всего трех футов и десяти дюймов ростом и жена у него тоже была карлица. Он был превосходный мастер миниатюры и, несмотря на свой крошечный рост, держался всегда с необычайным достоинством.

Звали его Ричард Гибсон, и его уроки доставляли мне большое удовольствие. Его хорошо знали при дворе, где они с миссис Гибсон представляли собой в высшей степени необычную пару. Они были далеко не молоды, пережив царствование моего казненного деда, правление Оливера Кромвеля и возвращение моего дяди Карла. При дворе их очень любили.

Их свадьбу при моем дедушке воспел в стихах поэт Уоллер. На банкете в их честь присутствовали мой дед и бабушка, королева Генриетта-Мария. В мое время им было около шестидесяти, и все им изумлялись, потому что у них было девять человек детей и все нормального роста.

Уроки рисования нравились даже Анне.

Примирился в конце концов с тем, что король взял на себя заботу о воспитании его детей, и мой отец.

* * *

Год спустя после смерти моей матери умерли маленькая Катарина и мой брат Эдгар, проболевший всю свою недолгую жизнь. Мой отец был очень опечален, ибо беды по-прежнему не оставляли его.