Вечные сны о любви - Уилманн Марианн

    Если, конечно, он по-прежнему хочет бежать с ней. О, она была такой трусихой! Так боялась что-то сделать, не чувствуя рядом сильную руку. Но сейчас наконец она действовала сама. Как только она услышала, что Доменико вернулся, она

послала к нему Джульетту с запиской.

    Подняв руку, она прикоснулась к ожерелью на шее, чтобы прибавить себе мужества. Кончики пальцев скользнули по гладкому стеклу и золоту медальона, словно она перебирала четки, читая молитву. Рубин исчез!

    Бьянка вышла на тихую площадь. Она не находила себе места от беспокойства. Где-то играла лютня, и звуки плыли в неподвижном ночном воздухе. Мост, бледный изгиб над маленьким боковым каналом, соединяя две части древнего здания, построенного на отдельных островах.

    Она надеялась, что Доменико будет ждать ее в тени у статуи Венеры. Однако там никого не было, и все в ней опустилось.

    Потом она заметила его, быстро идущего по узкой мостовой на противоположной стороне канала. Его темный плащ растворялся в черных как смоль тенях. На нем была золотая маска солнца, как он и обещал. С возгласом облегчения Бьянка выкрикнула его имя.

    Он повернул голову в ее сторону, когда она легко побежала к мосту. Золоченые лучи его маски холодно сверкали в тусклом свете. Ей так хотелось видеть его глаза, чтобы знать, по-прежнему ли они полны любви, или он пришел только из жалости.

    Потом он протянул к ней руку. Она подобрала свои юбки, чтобы не споткнуться. Ее тонкие туфли шуршали по камням моста. Она задыхалась от напряжения. От возбуждения. Его рука, теплая и сильная, сжала ее руку. Он потянул ее прочь от моста, в защитную тень аркады.

    — О, любовь моя! Я так боялась, — прошептала девушка. Он пылко схватил ее в свои объятия. Он говорил так тихо,

    что она едва разбирала слова.

    — Почему ты сомневалась во мне?

    — Я боялась, что ты возненавидел меня из-за моей трусости. Я думала, ты передумал. Что ты не придешь встретить меня, хотя моя нянька доставила тебе послание. — Ее пальцы вцепились в его плащ. — Это так ужасно! Они пытались силой выдать меня замуж за Джованни Гамбелло. Я скорее умру, чем позволю ему прикоснуться ко мне — после тебя!

    Его тело напряглось под плотным плащом. Бьянка не заметила этого.

    — Каждый день я молилась, чтоб ты вернулся ко мне! Когда я увидела тебя вчера на molo во время церемонии, у меня чуть не разорвалось сердце от любви к тебе. И ребенок… ребенок все меняет.

    Его голос, был заглушен прорезью в его солнечной маске с лучами.

    — Какой ребенок?

    — Наш ребенок, — нервно сказала она. Бъянка подняла глаза, когда его руки крепче обвились вокруг ее плеч. — Я не посмела написать это на бумаге! Я беременна уже три месяца. Он родится в сентябре. Сильный сын или красивая дочь! О, я должна была уехать с тобой, когда ты в первый раз просил меня об этом. Тогда не было бы ужасных недель беспокойства, сомнений, мучений по поводу того, любишь ли ты меня по-прежнему!

    Над высокими домами поднялась луна, окрасив их в серебро. В лунном свете Бьянке показалось, что его глаза не были черными как ночь. Они были цвета темного золота, словно потускневшая медь.

    Девушка оцепенела.

    — Ты не Доменико!

    Она протянула руку и сорвала маску. Лицо мужчины было настолько искажено яростью, ревностью и разочарованием, что она едва узнала своего жениха.

    — Джованни!

    Тот схватил ее за плечи и резко встряхнул.

    — Дурочка. Нянька у меня на службе, а потому записка не попала к твоему любовнику.

    Его смех эхом отозвался в пустоте. Бьянка вздрогнула и попыталась вырваться, но он крепко держал ее.

    — Значит, ты дурачила меня! Я зная, что ты вообразила себя влюбленной в другого, но я думал, что ты чиста и незапятнанна, как и полагается застенчивой и нежной девственнице. А ты оказалась шлюхой Доменико Колеоне!

    — Нет! Не говори так! Моя любовь к нему чиста и правдива. Он толкнул ее к каменной кладке в конце моста.

    — Подумать только, я собирался на ней жениться! Что я был бы за дурак! Вы смеялись над моим неведением, ты и Доменико, когда лежали вместе.

    Бьянка попыталась вырваться.

    — Я никогда не обещала выйти за тебя замуж. Я говорила, что никогда не стану твоей женой.

    — Так ты говорила, — сказал он, и пальцы его глубоко впились в ее руки. — Но ты будешь носить мое кольцо на своем пальце, как вы дали клятву. Ах, Бьянка! Я бы относился к тебе, как к королеве. А вместо этого ты будешь моей шлюхой!