Женская гордость - Рид Мишель

Клея, оробев, затаила дыхание – она покорно и без всякой надежды ожидала заслуженного возмездия. Последнее время она давала столько воли своему проклятому языку, что он совсем взбесился.

И вот наконец последовало неотвратимое наказание – Макс не выдержал, сорвался с места и в считанные секунды, сделав два стремительных широких шага на длинных ногах, очутился рядом с дрожащей Клеей. Он больно схватил ее за предплечья, немного приподнял над полом и, не дав ей опомниться, яростно прижал к себе… вместе с ребенком…

– Сама виновата, – прорычал он, склонился над ней и впился ей в губы долгим и глубоким поцелуем, который и был его отмщением.

От неожиданности у Клеи закружилась голова, на сопротивление не было ни сил, ни желания – она стала моментально подпадать под власть его близости, она только тихо стонала. С тех пор, как он последний раз целовал ее, прошла целая вечность, поэтому этот его карающий поцелуй был для нее как глоток воды для жаждущего.

– Макс… – Клея все же попыталась, вопреки себе и ему, высвободиться из его объятий.

– Господи, какая же ты красавица! – Макс задыхался, но не отпускал ее. Но губы его немного расслабились, стали мягче и ласковее. – Такая красавица… Как я мог быть вдалеке от тебя столько времени?

Мгновение он внимательно вглядывался в ее бледное лицо, как будто желая послать ее к дьяволу, но потом стал осыпать легкими, нежными поцелуями ее лицо, верхнюю губу, дотрагиваясь кончиком языка до самых чувствительных уголков рта, вырывая у нее невольные вздохи наслаждения. Руки его ослабили свою хватку, они постепенно переключались на ласку. Клея, позабыв обо всем, льнула к Максу. С ней всегда было так: одного его прикосновения было достаточно, чтобы она потеряла голову. Она с отчаянием подумала, что именно здесь крылась причина ее враждебности к нему. Она всегда знала, что нельзя ей допускать его к себе так близко, именно это и губило ее.

– Макс… – прошептала Клея, когда он наконец дал ей возможность заговорить. – Я очень жалею о том… что я только что сказала… Я должна была…

Он немного выпрямился, но не отпустил ее, придерживая руками за лопатки.

– Почему бы и нет, если ты действительно так думаешь? – Его размягченные поцелуем губы растянулись в слабой улыбке. – Я тебе не особенно нравлюсь, как я понимаю? – добавил он с грустью.

Клея покачала головой. Слово «нравлюсь» не могло описать ее чувств к нему.

– Черт знает что, – прошептал он тихо.

– Черт знает что, – печально согласилась она.

Она понимала, что надо как можно скорее высвободиться из его объятий, прервать этот опасный для нее физический контакт, но никакого желания обороняться у нее не было, хотелось только одного – как можно теснее прижаться к нему. Макс охотно пошел ей навстречу: некоторое время они стояли, обнявшись.

– Ой, кофе… – вспомнила вдруг Клея.

– Спасибо, после всего, что произошло, мне уже никакого кофе не хочется. – Максу стало даже немного смешно. Он направился к двери и, взявшись за ручку, обернулся к ней и спросил: – Пойдем в ресторан завтра вечером?

Этого Клея никак не ожидала. Неужели ему не противно видеть ее после такого скандала?

– Я не знаю…

– Ну, хорошо, пересмотрим формулировку моего предложения, – деловито сказал он.-Ты пойдешь со мной в ресторан завтра вечером, Клея, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – А пока подумай, когда познакомишь меня со своими родителями. Ну, до завтрашнего вечера. Я заеду в семь.

Произнеся эти прощальные слова, которые звучали, как всегда у него, немного торжественно, он больше уже не задерживался и быстро исчез, оставив Клею в легком изумлении.

Что с ними происходит? Вечером Клея и так, и эдак обдумывала поведение Макса. Как все это было странно и непохоже на него. Свой собственный нервный срыв она могла легко объяснить:

она всегда зависела от Макса гораздо больше, чем он от нее. Но сегодня он действовал как-то по-особенному, сегодня он пытался ослабить ее бдительность. Каждое его слово, каждый жест были тщательно им продуманы, он явно хотел как-то встряхнуть ее, заставить ее посмотреть на него другими глазами. Что же он задумал?

Клея так и не смогла разгадать его планов, хотя почти всю ночь и весь следующий день думала только о нем – до одури, до головокружения.

К вечеру Клея совсем извелась. К несчастью, день оказался чудовищно жарким, к тому же неожиданно поступила партия новейших компьютеров, которую нужно было срочно распределять между взволнованными крикливыми покупателями. Все это кого угодно могло вывести из равновесия.