Призраки страсти - Леонтьев Антон

– Батый, к ноге! – раздался властный голос, и лай перешел в скулеж.

В кабину лифта рвался Батый, немецкая овчарка соседей по лестничной клетке. Пес был злющий и всегда норовил укусить любого, кто попадался у него на пути. Или хотя бы облаять.

– Ну, вы в лифте прописались, что ли? – поинтересовался сосед, который по своей манере общения полностью соответствовал своему псу. Или пес – хозяину?

Вопрос был обращен к Наталье, сжавшейся в углу лифта. Женщина быстрым шагом вышла из лифта, стараясь не смотреть на Батыя, и направилась к двери своей квартиры.

В тот же момент дверцы лифта захлопнулись, кабина пошла вниз, видимо, вызванная кем-то. Сосед выругался, Батый залаял. Однако ни человек, ни собака спуститься по лестнице не желали, а предпочли дожидаться, пока лифт освободится и вновь поднимется к ним.

Странно, но Наталья была крайне рада тому, что на лестничной клетке она находилась не одна, а в компании мизантропически настроенного соседа и его злющего пса. Тогобицкая отыскала в сумочке ключи от квартиры и отперла дверь.

– Всего вам хорошего! – сказала она, обращаясь к соседу, причем в ее словах не было издевательского подтекста. Мужчина хрюкнул, Батый снова залаял, а Наталья перешагнула через порог.

В коридоре было темно, и женщина быстрым движением нашарила кнопку выключателя. Лампочка, ослепительно вспыхнув, сразу же погасла. Перегорела!

Наталья устремилась на кухню и зажгла свет там. Только потом вернулась в коридор и закрыла входную дверь. Сосед и Батый как раз грузились в лифт.

В квартире царила зловещая тишина. Тогобицкая скинула туфли, отыскала в потемках тапочки и прошла на кухню. На кухонном столе возвышалась оранжевая пиала с молоком на донышке и разбухшими разноцветными пшеничными хлопьями – остатки завтрака Стасика. А в мойке стояла подернутая жиром тарелка со следами яичницы, напоминавшая о завтраке Романа.

Наталья миновала полутемный коридор, распахнула дверь спальни и включила большой торшер. Комнату озарило призрачное сияние. Торшер никогда Наталье не нравился, однако Роман настоял на том, чтобы светильник стоял в спальне. Это был подарок его старшей сестры, заменившей ему мать. Та умерла, когда Роману было шесть, от быстротечной формы лейкемии. Несчастная сгорела меньше чем за три месяца. Роман тогда был младше, чем Стасик сегодня!

Наталья вышла в гостиную и увидела на комоде бездыханное тельце хомяка Гоши. Оно так и пролежало здесь весь день! Женщина провела пальцами по нежной рыжей шерстке. Разговор с мужем, конечно, важен, но еще важнее достойно похоронить несчастного грызуна. Вместе со Стасиком, конечно! Завтра, в субботу. Даже поедут на дачу, если потребуется. Она сама разгребет снег на участке и выроет в мерзлой земле могилку для Гоши.

Женщина отыскала в платяном шкафу свою старую шелковую косынку, бережно завернула в нее мертвого зверька. Стасик прав, им необходим «саркофаг»…

Решение было принято за доли секунды. Наталья нашарила в глубине шкафа ящичек, вытряхнула из него листочки и положила туда косынку с Гошей. Так-то лучше! Неужели какие-то рисунки ей дороже родного сына?

Взгляд упал на изображения ДВЕРИ. Для чего она, собственно, хранит свои «шедевры»? Давно пора сжечь их! Кто знает, может, это избавит ее от фобий и в первую очередь от ночного кошмара?

Наталья вздохнула, вернулась на кухню и включила мобильный. Пора было позвонить Роману и узнать, где тот находится. И сказать, что сама заберет Стасика. Пусть супруг катится к своей Карине, тут уж ничего не поделаешь. А ей обязательно нужно извиниться перед Стасиком за свое идиотское поведение утром.

Оказалось, что Роман звонил еще несколько раз. Наталья нахмурилась и решила прослушать оставленное на автоответчике сообщение. Интересно, что муж поведает ей. Что «задержится»? Что у него очередной «выгодный клиент»? Или без обиняков заявит, что ночевать домой не придет и объяснит все позднее?

Наталья как раз набрала номер, чтобы прослушать автоответчик, как раздался звонок – надрывался домашний телефон. Захлопнув мобильник, Тогобицкая подошла к аппарату, стоявшему на тумбочке перед зеркалом в коридоре.

За мгновение до того, как она, уже держа в руках трубку, нажала кнопку приема звонка, ее взгляд остановился на темном зеркале. Наталья онемела – кухня за ее спиной вся как бы светилась изнутри, будто там был разведен огромный костер. Или будто там был установлен мощнейший прожектор. Лучи пробивались из-под двери, выныривали из косяка, пронизывали стеклянную вставку в двери кухни.

Наталья едва не упала, резко обернулась, привалилась спиной к тумбочке. И поняла, что ей все привиделось – свет на кухне, конечно же, горел, однако не было никакого костра и никакого прожектора. И никакие лучи не прорезали тьму коридора.

Ужас какой! Уже, кажется, третья галлюцинация за последние двенадцать часов! Это могло означать одно: Наталья в самом деле очень больна. И ей надо как можно скорее обратиться к врачу и пройти магнитно-резонансную томографию головного мозга. С опухолью или аневризмой шутки плохи!

А телефон продолжал звонить. Наталья дрожащим пальцем нажала на кнопку и поднесла трубку к уху.

– Тогобицкая слушает! – выдавила она из себя, боясь поднять глаза на зеркало и опять увидеть, как кухня снова превращается в мистическое капище, залитое призрачным светом.

Но ничего подобного не произошло. Наталья находилась в нормальном мире. Но была ли она сама нормальной? Вот какой вопрос терзал ее больше всего.

– Наталья Валентиновна Тогобицкая? – донеся из трубки мужской голос.

Отчего-то женщина была уверена, что звонит Роман, ее супруг, но голос звонившего ей не был знаком.

– Да, это я, – ответила Наталья, успокаиваясь.

Не хватало еще, чтобы чужой человек уловил в ее голосе нотки паники. Томографию она пройдет в понедельник, самое позднее, во вторник. У нее сохранились университетские связи, одна из некогда лучших подруг работала сейчас в крупном медицинском центре. Вообще-то обычному пациенту пришлось бы записаться на очередь и ждать, по крайней мере, несколько дней, однако Наталья ждать не намерена. Сегодня же вечером примирение со Стасиком и серьезный разговор с Романом о том, как они представляют себе их дальнейшую совместную жизнь. А в понедельник – поход на томографию. Но ни мужу, ни тем более сыну она ничего об обследовании не скажет, пока не будут известны окончательные результаты. Да, именно так она и сделает! Остается надеяться, что никакой опухоли и аневризмы у нее нет. Хотя и это будет не очень радостная новостью. Ведь тогда напрашивается вывод: ее галлюцинации вызваны психическим заболеванием…