Похищенный - Стил Даниэла

— Мариэлла… — сказал он очень мягко. Ее каштановые с рыжеватым отливом волосы закрывали пол-лица. — Я больше не могу… Ты сводишь меня сума.

Но ведь и он сводил ее с ума, и она была счастлива. Ни он, ни она еще не испытывали в жизни ничего подобного.

Он наклонился к ней и поцеловал, а она ласково улыбнулась ему. Ее близость пьянила его. Он знал наверняка только одно: он не хочет ее терять. Ни сейчас, ни вообще когда-либо. И не хочет ехать за ней в Нью-Йорк, не хочет делать ей предложение, серьезно беседовать с ее папой. Он не хочет ждать ни минуты. Пусть все решится сейчас. Пусть она навсегда останется с ним. В Париже. В этой самой комнате, в этом вот доме.

— Мариэлла! — Он посмотрел на нее твердым взглядом, и ее глаза потемнели.

— Что? — тихо спросила она. Она была еще так молода, но она была влюблена в него, и он уже убедился, что у этой хрупкой девушки сильный характер.

— Выйдешь за меня замуж?

От изумления она открыла рот, потом засмеялась.

— Ты это серьезно?

— Конечно. Ты же… Ты согласна? — Сердце колотилось в груди от волнения. Вдруг она скажет «нет»? Ему казалось, что вся его дальнейшая жизнь зависит от ее следующего слова. Что, если она не пойдет за него замуж? Что, если теперь она все-таки захочет уехать домой с родителями? Что, если их отношения — для нее только игра? Но в ее глазах он прочитал, что ему нечего бояться.

— Когда? — Мариэлла несмело улыбнулась.

— Сейчас. — Именно сейчас, немедленно, и тогда все будет хорошо.

— Ты смеешься надо мной.

— Нет.

Он поднялся и начал мерить шагами комнату, как молодой лев. Теперь он весь отдался мечтам о будущем.

— Мариэлла, я говорю очень серьезно. — Вдруг Чарльз замер на месте и посмотрел на нее, весь напряженный, словно наэлектризованный. — Ты так и не ответила на мой вопрос.

Мариэлла встала и шагнула к нему, а он сжал ее в объятиях и долго не размыкал рук. Мариэлла рассмеялась.

— Ты сошел с ума.

— Да, я сошел с ума. И ты тоже. Так как же? — Он сжал ее еще крепче, она попыталась освободиться из его объятий, но вдруг нежно прильнула к нему всем телом. Тогда он стал жадно целовать ее, словно надеясь извлечь ответ из ее губ.

— Да… Да… Да… Выйду… — Она уже задыхалась. Оба стояли и улыбались друг другу. — Когда ты хочешь поговорить с моим отцом? — Она снова опустилась на кровать. Лицо Чарльза помрачнело.

— Да он никогда не согласится. Даже если и согласится, то потребует, чтобы мы вернулись в Штаты и начали там степенную жизнь под его личным наблюдением. — Теперь Чарльз опять был похож на льва, который ни за что не позволит запереть себя в клетку. — Могу тебе сразу сказать, что я на это не согласен.

— Не согласен говорить с моим отцом или не согласен возвращаться в Нью-Йорк? — Она сидела на кровати, вытянув перед собой длинные ноги. Теперь она казалась встревоженной, а он старался этого не замечать.

— Ехать в Нью-Йорк, конечно… И вообще, да к черту их всех… — Он опять пристально посмотрел на нее. Волосы, его растрепались, глаза так и впивались в девушку. — А давай куда-нибудь уедем?

— Куда уедем? От родителей? — Мариэлла была поражена. Чарльз молча кивнул. Она уже хорошо знала его и понимала, что он говорит серьезно. — Господи, да они же убьют меня.

— Я им не позволю, — возразил Чарльз и сел с ней рядом, — Тебе отплывать через две недели. Если мы решим, что теперь будем вместе, надо уезжать скорее.

Она медленно кивнула, как бы задумавшись над его словами, но в глубине души она уже знала, что выбора у нее нет, решать, собственно, нечего.

С ним она убежала бы на край света. Когда он снова поцеловал ее, она решилась окончательно.

— Как ты думаешь, они потом простят нас? Но родителей своих она тоже хорошо знала. Как и Чарльз, она была единственным ребенком в семье, ее отец тоже был намного старше матери. Ее родители, и особенно мать, возлагали на нее большие надежды. Прошлой зимой в Нью-Йорке они начали вывозить Мариэллу в общество, теперь предприняли Большое Путешествие в надежде, что ждать осталось недолго и в скором времени Мариэлла выберет себе подходящего мужа. Кстати, в некоторых отношениях Чарльз мот бы считаться хорошей кандидатурой, во всяком случае, его происхождение было подходящим, вот только его образ жизни отличался, мягко говоря, эксцентричностью. Ее отец, наверное, сказал бы, что со временем Чарльз перебесится. Но недавно, когда она попыталась поговорить с отцом о Чарльзе, отец предложил подождать до тех пор, пока ее избранник в самом деле остепенится.