Главный свидетель - Браун Сандра

Она отыскала в шкафу свою летнюю ночную рубашку, оставшуюся еще со времени предыдущего приезда. Затем не спеша постелила ему постель и, подбив подушку, замерла, услышав скрип двери. Он медленно приближался через гостиную.

В боксерских трусах, которые она купила ему сегодня утром, еще не обсохших от недавнего купания, он принес с собой запах мыла, зубной пасты и эликсира для рта. Часто переводя дыхание, он опустился на кровать с большой осторожностью, словно постарел лет на тридцать.

— Ложись на спину, — в голосе ее неожиданно послышалась нежность. — Я устрою твою ногу на подушке.

Пока Кендал хлопотала над ним, из груди его вырвался вздох облегчения, лицо нездорового сероватого оттенка приняло спокойное выражение, он закрыл глаза. Она жалостливо разглядывала его исхудавшие щеки, многочисленные синяки и ссадины, этих неразлучных спутников страданий и боли. Джон все еще выглядел помятым и разбитым.

Она выключила ночник, чтобы уберечь его от резкого света:

— Ты уже принял аспирин?

— Да, несколько штук.

— Надеюсь, это поможет тебе хорошо выспаться. Не беспокойся, все в порядке.

— Ну, тогда пока. Увидимся утром. Спокойной ночи.

Он в мгновение ока открыл глаза:

— А ты куда собралась?

Она махнула рукой на дверь:

— Пойду лягу на софе в гостиной. Я боюсь спать с тобой: вдруг ночью нечаянно задену твою ногу!

Он долгим, изучающим взглядом посмотрел на Кендал. — Впрочем, похоже, тебя это не пугает, — с замиранием сердца выдохнула она, — в таком случае останусь.

Ни слова не говоря, он передвинулся к другому краю кровати, хотя это стоило ему невероятных усилий. Примостившись рядом, она почувствовала тяжелое дыхание ощутила болезненную испарину на лбу.

— Как самочувствие? — озабоченно поинтересовалась она.

— Нормально. Я просто устал.

— Расслабься и отдохни, наконец. — Женщина склонилась над ним и нежно поцеловала в щеку. Но этот поцелуй только еще сильнее распалил его.

— Ты могла бы сделать это намного лучше, — с этими словами он неожиданно проворно обнял ее за шею и прямо-таки впился в губы. О, это уже был совсем другой поцелуй — чувственный и вожделенный, пылкий и обещающий.

Он прекрасно отдавал себе отчет в своих поступках и намеренно искушал ее. Молодая и горячая, она, как любой живой человек, не могла не поддаться зову страсти и не откликнуться на него. Наконец оторвавшись, ноне отпуская от себя, он засмотрелся в ее серые глаза, безнадежно влекомый их тайной.

Вдруг по его лицу пробежала тень беспокойства, нерешительности, может быть, некого подобия смущения.

— Господи Иисусе! — тихо вырвалось у него. И внезапно, словно обжегшись, отдернул свои руки и, устало закрыв глаза, провалился в сон или притворился спящим.

Кендал долго лежала без движения, боясь шевельнуться. Она никак не могла успокоиться и расстаться со сладостным предвкушением, дыхание сбилось. Ко всему прочему вдруг добавился еще какой-то животный страх утратить весьма деликатное состояние душевного равновесия.

Боже мой, подумала она, как же я влипла! Первоначально идея объявить его своим мужем казалась ей оправданной и целесообразной. В больнице все шло как по маслу. Но разве могла она тогда предположить возможность развития каких-то интимных отношений! Хотя, конечно, могла бы догадаться. Нормальный, гетеросексуальный мужчина, которого к тому же все время убеждают в том, что эта женщина — его жена, в данном случае ей же самой и придуманном, вел себя куда адекватнее, чем она!

Но самое ужасное заключалось в том, что роль его жены отнюдь не казалась ей отвратительной. Что ж, надо мужественно признаться себе в этом. Легко догадаться, что его привлекательная наружность не оставляла женщин равнодушными и даже, несмотря на обезображенное аварией отчужденное лицо, он притягивал к себе как магнит. Джон производил впечатление сильного, надежного человека. Немногословный и сдержанный, он прямо-таки поражал какой-то немыслимой уверенностью в себе и самодостаточностью, что лишний раз проявилось в этой истории с подростками. Он — никогда не будет специально искать приключений и нарываться на неприятности, но, если что-нибудь случится, он, не колеблясь, примет вызов.

Да еще эта притягательная ямочка на волевом квадратном подбородке! Сведет с ума любую женщину обещанием необычайных сексуальных потенций.

Естественно, она не подумала о том, что они могут понравиться друг другу. А неплохо бы подумать, прежде чем претендовать на роль жены. И вот теперь ее стратегия терпела фиаско. По собственной воле оказавшись на минном поле, она рисковала подорваться в любую минуту. Один неосторожный шаг — и она обречена.