Рок-звезда - Коллинз Джеки

– Это так, – согласился он.

– Ну и? – молили девочки.

– Ладно, – решился Руперт. – Но обещайте не тратить много денег, у меня ограниченные запасы.

Ничего похожего на «Аннабель» Рафаэлла никогда не видела. Это был фешенебельный ночной клуб, в котором исполнялась музыка «Битлзов», Девида Боуи, Ареты Франклин, Джефферсона Лионакра, Герри Глиттера, Оливии Ньютон-Джон, Дела Делгардо и «Найтмеаз». Их записи транслировались через усилители, установленные над танцевальной площадкой.

– Ой, как я обожаю дискотеки! – довольно воскликнула Одиль.—

Я была там в Париже. Мама водила меня отпраздновать пятнадцатилетие.

Руперт поднял брови, словно изумляясь молодости своих спутниц.

– Ради Бога, – шикнул он, – если спросят, то скажите, что вам восемнадцать.

– Конечно, Руперт, – мгновенно согласилась Одиль.

– А мне двадцать один, – с хитрецой добавил он. Рафаэлла кивнула, глазами пожирая танцующих.

– А сколько лет Эдди? – невинно спросила она.

– Он слишком стар для тебя, – отпарировал Руперт.

Они присоединились к Эдди Мейфэа и его друзьям. Девушки, сидевшие за столом, напоминали панков, которых Рафаэлла видела на Кингзроуд. Хорошо, что она надела короткую черную юбку и белую водолазку. Так она не похожа на других и кажется значительно старше своих пятнадцати лет.

– Как насчет шампанского? – предложил Эдди, наполняя бокал Рафаэллы шипучей жидкостью.

Она решила, что понравилась этому парню, и моментально заволновалась. Руперт сидел дальше за столом с Одиль, и никто не мешал. Рафаэлла спокойно сделала глоток. Как вкусно!

– Выпей! Вот молодец, – просил Эдди и не отрывал от нее глаз. Рафаэлла внимательно разглядывала его лицо. Красивые черты, чуть запавшие щеки, светло-каштановые волосы, уже слегка отросшие. На нем были синий блайзер, белая рубашка, черные брюки и галстук в сине-красную полоску. Наверное, парень лишь на пару лет старше Руперта.

– Послушай, Эдди, – вмешалась одна из панков, сидевшая рядом с ним. – Пойдем, сбацаем.

– Извини, Фиона, я обещал танец Рафаэлле. Фиона тут же надулась:

– Черт, а я тащусь по «Ху».

Рафаэлла чуть сдержала смех. Вряд ли эта Фиона любит что-нибудь, кроме прогулок по провинции с огромным Лабрадором.

– Чему ты улыбаешься? – заинтересованно спросил Эдди.

– Так просто.

Он взял ее за руку и поднялся:

– Потанцуем?

– Я обожаю «Ху», – передразнила она соперницу.

– Да ладно, ладно, – успокоил он с удивленной улыбкой.

Они протанцевали всю ночь. Медленные танцы, быстрые, самба и даже вальс! Где-то в час тридцать ночи разозленный Руперт заставил их отправиться домой.

– Я хочу с тобой встретиться, – прошептал Эдди Мейфэа на ухо Рафаэлле. – Я позвоню, и очень скоро.

Она кивнула, отлично понимая, что мать будет возражать против встреч с парнем постарше, уже умудренным жизненным опытом. Рафаэлле разрешали ходить в кино с друзьями, и больше никуда. Она уже раз целовалась с молодым человеком, но это ей не понравилось.

Он работал помощником садовника, был ничего внешне, но почерневшие передние зубы и отсутствие пальца на правой руке портили впечатление.

Одиль умирала от любопытства, но сдержалась, пока они не вернулись домой и Руперт не ушел к себе.

– Ну! – воскликнула она. – Рассказывай все! И ничего не утаивай. Рафаэлла понимала, что говорить-то не о чем. Она только протанцевала весь вечер.

– Он обещал позвонить, – сдержанно объявила она.

– Это понятно, – подбадривала Одиль. – И он явно хочет заняться с тобой страстной любовью.

– Не знаю.

– Должна знать.

– Откуда?

Одиль закатила глаза.

– Ты протанцевала с ним столько медленных танцев… – она заколебалась, а потом продолжила: – У него встало?

– Ну и вопрос!

– Так как же?

Рафаэлла не смогла сдержать хохот. Она покраснела, хотя Одиль была лучшей подругой и они всем делились.

– Да, – наконец сказала она. – Он стоял, как сержант на параде!

– Боже! – Одиль зашлась от хохота. – Ты пойдешь к нему на свидание?

– Конечно, – ответила Рафаэлла. – А почему бы и нет?

Бобби Манделла, 1975

– Нет, – сказал Бобби.

– А ты упрямый сукин сын, – ответила Шарлин, нервно потягивая сигаретку. – А почему?

– Мы уже тысячу раз об этом говорили, – спокойно ответил он. – Ты знаешь, что я думаю. Я чувствую себя обязанным Америке Аллен.

– Черт подери! – Шарлин раздраженно смяла сигарету в хрустальной пепельнице. – «Блю кадиллак» и Маркус могут сделать для тебя значительно больше. Почему бы тебе не послушаться меня?