Стерва на десерт - Володарская Ольга

— А то! — Горделиво тряхнул поредевшими кудрями Антон. — Допрашивали всех ваших, даже каждому домой звонили, чтобы узнать, кто во сколько на работу уехал.

— И что выяснили?

— Ниче! Зорин с Сережкой живут одни…

— Зорин с Сережкой?

— Ну да.

— Живут?

— Че? — он непонимающе на меня уставился, а потом как прыснет. — Ну молодежь пошла, одни пошлости на уме. Я в смысле, что и тот и другой живет один.

— Фу, — облегченно выдохнула я. — А то я напугалась.

— Ну, слушай дальше, — с азартом престарелой сплетницы продолжил Симаков. — Кузинская жена раньше его на работу отчаливает, так что во сколько отбыл ее муж, не знает. Санин с Маниным вообще только что прибыли, у них машина по дороге сломалась, они чинились 2 часа.

— И откуда ты все знаешь? — подозрительно прищурилась я.

— Оттуда, — многозначительно хмыкнул Антон. — Допрос знаешь, где ведут? Прямо подо мной, — он топнул ногой по полу. — А у меня радар есть.

— Радар?

— Ага, — и он показал на пустую литровую банку, стоящую на столе. — Прикладываешь к стене или полу и слушаешь.

— Ну, теперь мне ясно, откуда ты узнаешь процент премии первее всех. Кстати, ты случайно, не видел, во сколько каждый из наших мужиков на работу пришел?

— Кузин вместе со мной в проходную входил, это точно, Зорин, говорят, чуть раньше, его наши тетки видели, Серега опоздал примерно на час, а про Санина-Манина я тебе говорил. — Антон придвинулся ко мне и заговорщицки зашептал. — Выходит, что никто из них и не мог.

— Да нет. Выходит, что кое-кто мог…

В полной растерянности я вышла из комнаты, даже не обратив внимания на обиженную физиономию Антона и на его вопросительные взгляды. Мне пришла в голову мысль. И мысль эта, при всей ее первоначальной абсурдности, была не так уж и глупа, а именно… Мне вдруг подумалось, что Санин с Маниным, например, могли приехать к восьми, кокнуть вахрушку, потом спокойно сесть в машину и уехать в противоположном институту направлении. Мог это сделать и Серенька, он же опоздал…

Ох ты боже мой! До чего ж погано подозревать людей, с которыми бок о бок проработал несколько лет. И до чего, оказывается, сложно абстрагироваться от личной приязни к ним, для того, чтобы беспристрастно судить о происходящем.

О-хо-хо! — охала я, бредя по коридору. Э-хе-хе! — кряхтела, сидя в своей комнате под розаном. У-ху-ху! — вздыхала, пережевывая безвкусный обед.

В два я настолько устала от окружающего и от себя самой, такой разбитой и нечего не соображающей, что, не смотря на то, что нам подкинули кой-какую работенку, решила уйти домой — как-никак с утреца тако-о-о-е пережила, что ни каждому дано увидеть даже в фильме ужасов.

Среда

Я начинаю сердиться

На сей раз в институт я вламываться не стала — решила подождать, когда все остальные подтянуться. Так и стояла у крыльца, ковыряя носком сапога подмороженную грязь. На ничейных собак смотрела, на тополя, на одинокие машины, так редко проезжающие мимо нашего богом забытого НИИ. Вот говорят, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Не согласна! Вернее, согласна, но не до конца. Я, например, при том что вечно гоняюсь за каким-то видом транспорта, и страшно от этого страдаю, предпочту именно погоню, нежели бесцельное ожидание. Объясню почему. Когда я мчусь за ускользающим от меня трамваем, я что-то предпринимаю: шевелю конечностями, прибавляю или убавляю скоростью, машу руками, кричу, наконец, короче, произвожу действия, способствующие моему успешному предприятию. А шо це таке — ожидание? Лишь тупая покорность судьбе. Ведь в этом случае от меня ничегошеньки не зависит, а мне такое бездействие претит.

И вот именно от такого бездействия в это ясно-морозное утро я и страдала. Уже и на тополя насмотрелась, и собак распугала, и грязи нарыла гору величиной с Мамаев курган, а нихлоровцев все нет. К 8-20 я почти впала в какой-то транс, по этому бумцанье трамвая по рельсам, громкое, даже оглушительное, мне показалось тихим шуршанием ужика в траве.

Чекнулась — резюмировала я, отогнав от себя дурман. Тут же в ушах зазвенело, зарокотало, загомонило. Не иначе, дождалась.

— Ты чего тут стоишь? — удивилась Маруся, поравнявшись со мной.

— Вас жду.

— Нет бы чайник поставила, — недовольно пробубнила Княжна.

— А круассанов горячих вашему высочеству не надо? — разозлилась я.

— Я бы от обычных плюшек не отказалась, — запальчиво ответила Ленка.