Очищение смертью - Робертс Нора

– Неплохо. А ты?

– Просто потрясающе! Тем более с учетом обстоятельств. – Ариэль протянула руку Эрику. – Мы женимся.

– Да, я уже слышала. Привет, Эрик.

– Ужасно рад снова вас повидать. И вас тоже, – повернулся он к Рорку.

Ева недоуменно покосилась на Рорка.

– Снова?

– Я помогал Ари оборудовать новый магазин. – Эрик улыбнулся и заговорщически подмигнул Рорку. – Это нечто!

– Моя собственная пекарня, – возбужденно заговорила Ариэль, захлебываясь от гордости. – Я вам заработаю кучу денег. Я сомневалась, что у меня что-нибудь получится, когда только-только вышла из больницы. Но вы мне помогли, и у меня все получилось, – обратилась она к Рорку. – Вы и Эрик. И теперь я в себе уверена.

– До меня дошли слухи, что вы можете горы своротить, если придется. По-моему, за это стоит выпить.

– Ваш… я точно не знаю, кем он вам приходится… высокий худой старик?

– Никто точно не знает, кем он ему приходится, – вставила Ева.

Ариэль засмеялась.

– Он сказал, что принесет что-нибудь подходящее. Надеюсь, вы не против. Э-э-э… не знаю, помнишь ли ты, – обратилась она к Еве, – но, когда ты спасла мне жизнь, я обещала испечь тебе торт. Вот он.

Она отступила и широко повела рукой по воздуху. Следуя за этим жестом, Ева шагнула вперед.

Один из столов был очищен от безделушек, вероятно, Соммерсетом, и на его блестящей, любовно отполированной поверхности возвышался невероятных размеров торт.

«Не торт, а произведение искусства», – изумилась Ева.

Это был съедобный Нью-Йорк со всеми своими улицами, зданиями, реками и парками, туннелями и мостами. Улицы города были забиты машинами, двухэтажными автобусами, реактивными мотоциклами, мотороллерами, грузовыми фургонами и другими транспортными средствами. На тротуарах толпились люди. Видны были крохотные блестящие предметы, выставленные в витринах магазинов, уличные торговцы предлагали жареные соевые сосиски с тушеными овощами.

На миг Еве показалось, что все это сейчас задвигается, что до нее вот-вот донесутся звуки и запахи.

– Разрази меня гром!

– Тебе нравится? – спросила Ариэль.

– Сдохнуть мне на этом месте, если не нравится. Смотрите-ка, на Джейн-стрит идет сделка с наркотой, – пробормотала Ева себе под нос, – а вот парня грабят в Центральном парке.

– Ну, это же бывает на самом деле.

Ошеломленная Ева присела на корточки, чтобы полюбоваться на свое собственное изображение. Ариэль поместила ее на вершине высокой башни над городом в длинном черном кожаном пальто, с взметнувшимися полами. Ева даже заметила, что у фигурки на башне башмаки со исцарапанными носками. В одной руке она держала жетон – и там даже было точно указано ее звание и номер, – а в другой – оружие.

– Обалдеть! Просто обалдеть. Это потрясающе. Ты это видишь? – спросила Ева у Рорка.

– Вижу. И я вижу кое-что еще: я очень удачно вложил деньги. От этого просто дух захватывает, Ариэль.

– Она несколько недель на это потратила, – с гордостью сказал им Эрик. – Все время меняла рисунок. Но была и светлая сторона: отвергнутые варианты доставались мне. Я их съедал.

– Это классная штука! Самая классная из всех, что я когда-либо видела! Я буду копом, который съел Манхэттен. – Ева со смехом выпрямилась. – Слушайте, у меня есть друзья, они скоро поженятся. Пожалуй, они захотят с тобой потолковать, Ариэль.

– Луиза и Чарльз? Да мы уже завтра утвердим окончательный рисунок свадебного торта.

Ева повернулась к Рорку.

– Вечно ты на шаг впереди, да, умник?

– Не люблю быть на шаг позади. О, шампанское! – заметил Рорк, когда Соммерсет вошел с подносом. – Я бы сказал, это как раз подходит.

– Да, сгодится, – подтвердила Ева. – Думаю, я возьму кусочек Верхнего Ист-Сайда, потому что…

Она вдруг умолкла и прищурилась. И опять опустилась на корточки.

– Что-нибудь не так? – Ариэль с беспокойством закусила губу и склонилась над тортом.

– Нет-нет, все в порядке. Видите вот этот сектор? Улицы и дома даны в масштабе или произвольно? Может, тут все вообще условно?

– Шутите? – ответил на это Эрик. – Она работала с картами и голограммами, математические подсчеты вела, все мозги себе сломала. В Ари словно бес вселился.

– Это не то, что смотреть на карте, – заметила Ева. – И даже если пойти туда, прямо в этот район, все равно не то. Это больше похоже… черт, да это город с точки зрения Господа! – Она распрямилась, обошла стол кругом и снова присела. – Границы меняются, все зависит от людей. Кто-то приходит, кто-то уходит. Пятнадцать-двадцать лет назад территория «Солдадос» простиралась от Девяносто шестой улицы на востоке до Сто двадцатой на западе. Целых четырнадцать кварталов от Ист-Ривер до Пятой авеню. А «Черепа» держали район от Сто двадцать второй до Сто двадцать шестой. К западу от Пятой авеню они оспаривали кое-какую территорию у «Кровавых». Но вот это место, вот этот восточный сектор между Сто восемнадцатой и Сто двадцать четвертой, было горячей зоной, полем битвы двух банд. Каждой хотелось расширить свою территорию. Вот тут и закладывали бомбы. Тут и были взрывы.

– Бомбы? Взрывы? – У Ариэль округлились глаза, она окинула торт опасливым взглядом. – Я не знаю ни о каких взрывах.

– Это было семнадцать лет назад, – успокоил ее Рорк.

– Ну слава богу!

– Вот церковь с приходским домом позади, – продолжала Ева. – В глубоком тылу территории «Солдадос». Молодежный центр – к северо-западу от церкви, но все-таки в границах территории. А вот здесь… Что произошло здесь, всего в паре кварталов к северу от того места, где потом построили молодежный центр? Когда-то здесь была горячая зона.

– О чем ты говоришь? – Ариэль наклонилась поближе к торту.

– Район облагородился. Жилые дома и магазины в границах прихода Святого Кристобаля. Некоторые из них были тут раньше, пережили Городские войны, выстояли в послевоенный период. А за последние десять-двенадцать лет понастроили новых. Здесь стали селиться преуспевающие бизнесмены и прочие в том же роде, они почистили район, земля стала дорожать. Он это видел, наблюдал каждый день. Видел, как кто-нибудь из живших здесь переселялся ближе к центру. Он навещал жителей прихода – особенно сдружился с членами многочисленного семейства Ортиц, – и каждый день видел этот район, многоквартирные дома, особняки, дорогие кооперативы… А он ведь помнил, как тут все было двадцать лет назад. Район разбогател. Ему захотелось присвоить часть этого богатства себе. Ему захотелось большего.

– Опять мы возвращаемся к семи смертным грехам, – заметил Рорк.

– Что?

– Зависть. Видишь это богатство каждый день, вот и начинаешь его жаждать.